В сторону Москвы машин почти не было, и серебристый Ларгус, рассекая колесами воду, подступившую уже к шоссе, осторожно продвигался навстречу городу, который вот-вот должны были отрезать от остального мира блокпостами. Видимость оставляла желать лучшего, и Леша приник лицом к лобовому стеклу, пытаясь разглядеть что-то на горизонте; неожиданно он со всей силы ударил ногой по педали тормоза – машина нехотя повиновалась, журча мокрыми колесами.
– В чем дело? – вскрикнула Ева, чуть не влетев лбом в приборную панель.
– Дальше нельзя – видите, там блокпосты выставляют? – Действительно, на горизонте проглядывались бронированные военные машины, ровными рядами подползающие к МКАДу.
– Тогда я выхожу здесь, – решительно отрезала Катя.
– Ты уверена? – Ева повернулась, с надеждой глядя на подругу.
– Я не могу иначе, ты пока этого не поймешь. Кто знает, вдруг ты спасешься и встретишь того, от кого захочешь иметь детей, тогда и вспомнишь мои слова! Ну, иди сюда! – Катя протянула к подруге руки и крепко прижала ее к себе. – Спасибо и тебе, Лешка, за заботу! Надеюсь, ребята, ваш план удастся! – напоследок она отвесила парню подзатыльник, хитро улыбнувшись и став на секунду самой собой, и стремглав выскочила из машины. Тряхнув рыжей копной сбившихся в колтун волос и шлепая босыми ногами по мокрому асфальту, Катя отправилась навстречу приближающимся военным и своей судьбе. Больше про нее ни Ева, ни Леша так ничего и не услышали.
Леша, не выжидая ни секунды, развернулся на месте и, ударив со всей силы по газам, помчался прочь, к ожидавшей их в далеком Мурманске новой жизни.
Ева натянула простую серую футболку, когда-то принадлежавшую Леше, в которой чуть не утонула, спортивные шорты – тут совпадение с их прошлым обладателем по размеру оказалось куда лучше, и оставшиеся от прошлой жизни кроссовки. Стянув соломенные волосы в тугой пучок, она решительно выпорхнула из каюты.
Для всей команды ледокола это утро было самым обыкновенным – сонные и заплывшие, только покинувшие свои постели, люди толпились на нижней палубе в ожидании капитана. Многие удивленно перешептывались – за полгода регулярных утренних построений капитан впервые не только не пришел первым, а даже немного задержался. Ева незаметной тенью проскользнула в конец шеренги, формирующейся при виде капитана, уверенным шагом вступающего на палубу, и замерла.