А уж там на тракте опять всё одно – никак не пройти-не проехать мимо постоялого двора, что в полсотни вёрст от города Тагила.
Постоялые дворы с трактиром при нём («с заездом», то есть), завсегда на энтом месте были. Сказывают, ещё при Ермаке Тимофеевиче стояли здесь. Хорошее место – на развилке дорог. Одна к городу ведёт, а вторая – к заводу. К Выйскому. Что по рудному делу. Тоже, небось, знаете?
А постоялый двор тот – сруб агромадный из потемневших брёвен вековых. Крыша тёсаная, частокол, да оконца в наличниках простых. Собаки лают, всем подъезжающим о жилье о человеческом докладывают.
Русский кабак тебе и отец, и мать. Сам себе хозяин тут, пока деньги есть… Да капитан-исправник не по твою горемычную мужицкую душу – звенит бубенчиком тройки своей на дороге.
Внутри то ж, что всюду заведено и столько же еще пребудет.
Горница просторна. В углу наверху иконостас богатый – хозяйский – сухими пучками трав украшен.
Столы длинные – общие, да лавки – такие ж. Столешницы выскоблены добела. На полу – свежие опилки. Дух мясной, да хлебный. Благодать проезжим, да и только!..
Сбоку вход в горницу для тех, кто почище. Купчина заедет какой надутый. Али ахвицер – по казённым делам. Слышь-ко? «Господа средней руки». О как! Токмо нас туда не пустют… да и без надобности!
Здесь, за столами – люди простые. Неспешно щи хлебают деревянными ложками, жуют. Наливают из штофов. Выпивают, крестясь, из медных стаканчиков. Медленно, с устатку.
Тута в Уральской земле хоть и Рассея, а народ наособицу – навродя как на Дону иль в Запорожье. Глядят вольно. Речи за столами разные… Будь ты только что проезжий – втягивает, в речи-то…
Да и кажный узнать желает. Как здесь-то, во другой стороне далёкой люди живут, хлеб жуют…
– А что, мужички, извоз от рудника до заводу, а?
– А что извоз? Извоз есть…
– Гужевую-та повинность, сказывают, отменили тут?
Удивлены местные:
– C какой этой радости? То брешет ктой-то. Ноне в найме у подрядчика все горбят.
– У таго терь цельные табуны, сказывают…
– Да только чем лучше? Рвешь жилы, а толку – чуть. Горы рудяные и за тыщу лет на телегах-та на переведёшь.
За живое взяло, видать:
– В прошлом годе, в тридцатом третьем: никак не мене шестидесяти тыщ пудов руды перевезли, с рудников – на Выйский завод!..
Сразу нашлись несогласные. Как иначе: