Медведь же, рассвирепев не на шутку, еще и отхлестал шакала по морде дубовым веником. Впрочем, совсем скоро он начал возвращаться в реальный мир:
– Ну, чего дрожишь? Говори: кто, чего, кому, в каких выражениях?
– Да все шушукаются, ваше святейшество.
– Все? – рыкнул медведь.
– Да, все.
– И волки?
– Нет, волки, как и вы-с, уставшие со вчера…
– Так кто же мне такую свинью-то подложил?
– Она самая, громче всех и хрюкала.
– Задеру! – крикнул медведь.
– Не вариант, – очень льстивым голоском произнес шакал.
– Эт еще почему?
– Да потому, что травоядных в нашем лесу поболее, нежели хищников. Одни быки чего стоят. А скопом, как известно, и медведя можно затоптать, прошу прощения, – сказал шакал и отступил от косолапого на безопасное расстояние.
– И чего мне теперь делать?
– Идти и успокаивать зверье: кого запугать, кому наобещать, а кого и придушить по-тихому. Главное, чтобы вороны поменьше каркали, а то ведь они – главные разносчики всяких сплетен. Вы послали бы к ним орлов, пущай припугнут, как следует, да научат, чего каркать. Да отправьте на поляну лисиц – пусть они среди зверья снуют да в разговоры встревают: брехня, мол, это все, что о правителе говорят – он у нас не такой, а честный и справедливый.
– Да, я такой, – гордо вскинув голову, сказал медведь.
«Вот идиот… Ну, ничего, недолго уже осталось», – подумал шакал.
– И все?
– Нет, еще позовите заводил: барана, осла, быка и коня, да пообещайте чего-нибудь.
– А чего обещать-то?
– Ну, скажите, что трогать их целый год не будете, да еще и другим не позволите. Их хоть и не так много, как мелкой живности, но мелочь их слушает.
Когда на поляне мнения обитателей леса разделились, медведь явил себя собравшимся. Все замолчали.
– Здорово, зверье лесное. Что за смута здесь образовалась, и кто организатор? – рыкнул косолапый.
Публика неуверенно попятилась. Тогда волки, снуя между собравшимися и скаля зубы, начали науськивать зверей:
– А ну-ка быстро говори, что медведь невиновен. А ты, длинноногая, пулей мечись туда-сюда, создавай движение в толпе.
Несмотря на предпринятые меры, кто-то исподтишка все же выкрикивал:
– Медведь вообще озверел! Ни стыда, ни совести! Сам указы издает, и сам же их нарушает, а братией своей вообще весь лес зашугал! Ирод! На мыло его, супостата! Даешь нового правителя!
– Да ведь он всех вас задерет, всем кишки выпустит, коли терпеть его будете! Достаточно один раз напрячься – и свобода придет в лес, свобода от тирании узурпатора, светлое будущее для ваших детенышей, и достаточно еды для всех лесных жителей! – зудела нерпа – наглая, жадная, беспринципная и лживая скотина, которую, впрочем, перечисленные эпитеты нисколько не раздражали.