– Похоже, ты совсем плохо обо мне думаешь…
– Да нет, скорее, наоборот, из всей молодежи, с которой мне приходится общаться, вы двое – ты и Татьяна – не пытаетесь быть достойными отпрысками своих предков. Яркое подтверждение тому то, что я, водитель-охранник, сижу с вами за одним столом.
– Ну, скажем, столом это можно назвать с натяжкой, – улыбнулась Татьяна.
– Называй это как хочешь, моя задача – наблюдать за тобой издалека, а я сижу рядом, да еще и умничаю.
– И все-таки, – продолжил Кирилл, – почему ты думаешь, что я должен стать клоном своего отца?
– Ну, во-первых, яблоко от яблони недалеко падает, без обид. А во-вторых, я думаю, что твой отец в детстве мечтал стать как минимум пожарником, а не чиновником…
– Ты хочешь сказать, что раньше он был другим человеком?
– Уверен.
– Это почему?
– Да успел я людей повидать.
– И много? – вмешалась в разговор Татьяна.
– Немало. И главное, разного народа было, разного.
– Стало быть, мне тоже уготована судьба дочери чиновника?
– Конечно, но с небольшой разницей: ты все-таки женщина, а посему твоей задачей будет обеспечение Иезуиту надежных деловых связей через твое замужество… – сказал Дмитрий, запнулся и чуть погодя добавил: – Извини – сказал, что думал.
– Да ничего, я давно понимаю, что ничего как человек для него не значу, но о замужестве как об удачной партии для папаши как-то не думала.
– Хорошо, вот ты говоришь, что многих повидал, а исключения из этих правил видел? – спросил Кирилл.
– Видел, но ты под них не подходишь.
– Это почему?
– Потому что ты не еврей.
– Вот те нате… А евреи-то чем тебе не угодили?
– Мне – ничем. Вот только евреи в молодости, когда все мечтают быть спортсменами или героями, благодаря влиянию предков мечтают занять как можно более высокое место в социальной иерархии.
– Ты что, антисемит? – поинтересовался Кирилл.
– Опять двадцать пять, ну почему, как только кто-то начинает говорить о евреях не в возвышенных эпитетах, так сразу к этому человеку приклеивают ярлык – «антисемит»? Ты когда-нибудь задумывался о том, что на самом деле это слово обозначает, за которое, между прочим, в уголовном кодексе предусмотрена ответственность в виде лишения свободы?
– Не-а.
– Так вот, если открыть любой толковый словарь, то определение антисемитизма трактуется как нелюбовь к евреям. И все. Кстати, я действительно не люблю некоторых евреев, а также абсолютно всех гомосексуалистов и лесбиянок, вот только за нелюбовь к евреям предусмотрена уголовная ответственность, а за нелюбовь к педикам и лесбиянкам – нет. Парадокс, не так ли?