– Рикус, я же тебе говорила: если берешь книги из библиотеки, будь добр возвращать их обратно, – сказала Евгения Анатольевна мерзким голосом.
– Эту книгу мне подарили, я ее не брал в библиотеке.
– Я отнесу ее туда, и впредь книги будешь брать только с моего разрешения, ясно?
– Евгения Анатольевна…
– Я спросила: тебе ясно?
– Да.
– За то, что ты не возвращаешь книги, я наказываю тебя на все лето. Будешь сидеть в комнате, и каждый день я буду давать тебе задания. А сейчас застели свою постель.
Евгения Анатольевна ушла.
Рикус со слезами на глазах заправлял кровать и думал: почему к нему так строго относятся? Других детей не ругают так часто, как его, хоть они и были капризными.
Через пару месяцев Рикус ходил в библиотеку, чтобы взять книгу, но Евгения Анатольевна запретила ему брать книги, которые он сам захочет, выдавала только те, которые она посчитает нужными.
Прошло четыре года, и Рикус стал совершеннолетним. Он покинул детский дом, никому не сказав. Смысла не было, ведь никто бы его не стал провожать.
– Извините, я наткнулся на ваше объявление, что вы сдаете комнату, оно ещё актуально? Я бы хотел посмотреть.
– Да, вечером сможете посмотреть.
– Хорошо.
Днем Рикус решил прогуляться по местному рынку, прикупить одежду, ну и так, посмотреть что-нибудь. Рынок был небольшой, продуктами питания в основном торговали местные, все было домашнее и натуральное. Одежду завозили из столицы. Мимо него прошла девушка невысокого роста в ярко-розовом платье. Волосы ее были белоснежные, как первый снег, а глаза были изумрудного цвета, такие не встретишь нигде. Она посмотрела на Рикуса и что-то прошептала на непонятном языке. Рикус остановился и глядел ей в спину, думая: она ему сказала или нет? Ее лицо было знакомо ему, но где он ее видел, вспомнить не мог.
Время подходило к вечеру. Рикус прикупил себе одежду, продукты и направился к дому, где сдавали комнату. Там он встретил женщину, которой звонил по объявлению.
– Здравствуйте, я правильно понимаю, вы сдаете комнату?
– Да, я. Меня зовут Лида Ерзолова. Комната находится на третьем этаже, пойдем, глянешь. Там давно никто не жил, думаю, пыли там много.
– Ничего страшного.
Женщина выглядела лет на сорок, одета была в старые потрёпанные лохмотья, а когда она шла, то держалась за спину.
Они поднялись наверх. Дверь в комнату была металлическая и местами ржавая, не с первого раза открылась. Когда зашли в комнату, там было много пыли, видно было, что здесь никто не жил уже давно. Сама комната была небольшая. В ней находился небольшой диван, стол и стул, картина с пейзажем, треснутая ваза, а в ней – завядшие цветы.