– Да, вот только ни у кого из постояльцев гостиницы нет ваших отпечатков пальцев. Конечно, когда старший лейтенант Метелин зашёл к вам в номер и сказал, что Конькова убита, вы поняли всю серьёзность ситуации, и, надо сказать, повели себя довольно хладнокровно. Не стали суетиться, а просто вышли на балкон покурить. Пока Корнеев, по вашему же предложению, убирал со стола бутылки и закуски, вы спокойно протёрли корпус телефона и сбросили его вниз. На момент моего прихода в этот номер от улики вы избавились. Так, Николай Александрович? Вот только на аккумуляторе стереть не догадались. Скорее всего, вы хранили этот связной телефон, вынув аккумулятор, чтобы невозможно было его отследить или прослушать. И вставляли питание только в дни передачи алмазов….
– Я, пожалуй, воспользуюсь статьёй 51 Конституции России и не стану свидетельствовать против себя. Отказываюсь давать показания. Во всяком случае, пока не поговорю с адвокатом.
– Что ж, это ваше право. Можете пока подумать обо всём в камере. И учтите ещё один момент: если бы не арест, вы были бы сейчас уже холодным трупом, валяющемся где-нибудь в лесном овраге по дороге из Челябинска в Казахстан, под Троицком или под Южноуральском.
– Не понял? Вы меня запугивать решили?
– Во-первых, вопросы в этом кабинете задаю только я. Во-вторых, можете взглянуть вот на эти фотографии, – следователь протянул арестованному два фотоснимка, сделанных на месте убийства Корнеева. На одном из них лицо убитого был снято крупно, явно выдавало ту нестерпимую боль, которую испытал мужчина в последние мгновения своей жизни.
Докшин уставился на эти снимки с ужасом и удивлением.
– Когда вы в последний раз видели Корнеева? – спросил Демарин.
– Вчера, на трубном. Потом Антон, Мареев, отправил его на такси в Магнитогорск. Я Сергею Ивановичу на это шесть тысяч рублей дал….
– Как видите, не доехал. Убит.
– А алмазы…? – вырвалось у него. И он осёкся.
В дверь кабинета уверенно постучали и тут же она открылась. Вошли двое рослых мужчин, не смотря на уличную жару – в пиджаках.
– Добрый день, Дмитрий Евграфович, – произнёс один из них. – Подполковник ФСБ Смирнов. А это – майор Петров.
Оба продемонстрировали пунцовые служебные удостоверения. Смирнов продолжил:
– Контрабанда драгоценными камнями в особо крупных размерах – наша подследственность. И потому мы забираем у вас арестованного, все материалы по нему. И вещественные доказательства – тоже. Вот все необходимые бумаги.