Я полностью доверяла дочь Глебу! С первых дней! Странно звучит, я понимаю. Но многие мои подруги очень часто в приватных беседах выражали своё беспокойство относительно несостоятельности своих мужей. Мужчины, которые управляют большими компаниями, большими машинами, а кто-то создаёт программы, зарабатывая миллионы – дома превращаются в безруких, ничегонельзядоверить мужчин. Причём не одна из них не смогла припомнить вред, нанесённый отцом ребёнку по вышеперечисленной несостоятельности. Они просто так, на всякий случай, обезопасили своих детей от их отцов, а отцов от детей, выдавая свои надуманные страхи за существующую реальность.
– Моему Сергею не нравятся маленькие дети. Он стал подходить к Матвею, только когда тот научился ходить, – жалуется подруга на своего мужа. – А до этого ему было неинтересно.
«А до этого ты ему не давала!!» – хочется напомнить подруге, «думая, что он безрукий, обязательно что-нибудь прищемит ему или уронит». А ведь этот безрукий работает ювелиром!
Бог даёт детей и даёт на детей
– Ветер, а что ты думаешь о Калининграде? – спросил Глеб по телефону возвращаясь со встречи.
– А что я должна о нем думать? – задала я встречный вопрос, пытаясь понять, какую реакцию от меня ждёт муж. Дела в его компании шли не очень хорошо. Он давно подумывал сменить профессию, но сейчас не решался. Родилась дочь, я в декрете. Но от этих значимых событий для него дела компании резко в гору не пошли. – Тебе поступило предложение?
– Да! Мне поступило предложение вести несколько проектов в Калининграде! Мы готовы переехать? – спросил муж.
– Да, конечно! – не раздумывая сказала я.
– Я должен дать ответ завтра, – продолжал Глеб, – странно, но мне тоже хочется поехать.
И ничего не странно. Несколько месяцев он прибывает в стрессе. Он постоянно думает, как изменить ситуацию. И вот он случай. А что на самом деле чувствую я.
Немного страшновато, конечно. Я привыкла жить в Москве, не выезжая никуда больше, чем на отпуск. У нас ребёнок, которому уже почти месяц. Рассуждения оказались скупыми и я решила придерживаться первой реакции: «Да, конечно!».
Через две недели муж открывал мне дверь старого пятиэтажного кирпичного дома в центре города, в котором жил Кант. А другой рукой, он держал переноску с нашей дочерью. Я не представляла, что ожидало нас на пятом этаже, заглядывая в подъездную темноту и вдыхая сырость и запах чьих то запасов овощей.