Макс отпрянул. На мгновение он даже забыл, что находится в нематериальном состоянии и никто не может его видеть.
Сорок два, сорок один, сорок… Время нематериальности истекало.
Девушка что-то замычала, а ее волосы подхватил ветер, растрепав еще сильнее.
– Все мы грешны, и это нормально, – прохрипел рыжий, натягивая веревку, соединяющую его с девушкой, и наматывая свободный край на левую руку. – Но, когда грехи накапливаются, от них нужно избавляться, например ходить на исповедь. Или же… нести за них наказание.
Девушка задергалась, закрутила головой и замычала. Тушь вперемешку со слезами заливала ей глаза, отчего они еще больше слезились. Не обращая на это внимания, рыжий здоровяк продолжал монолог.
– Исповедоваться ты не захотела, поэтому мне приходится делать это насильно. Согласись, я долго ждал… Но в очередной твой грешный день нервы мои не выдержали… – Он сделал паузу, внимательно наблюдая за девушкой, которая с ужасом смотрела в черную пропасть. – Давай так, – продолжил рыжебородый, – не хочешь каяться, не надо. Я знаю твой самый страшный грех. Ты их просто перечисляй, а когда расскажешь о самом страшном, это и будет твоим раскаянием. Тогда я отпущу тебя. Договорились?
Девушка замотала головой и снова замычала.
Мужчина разочарованно вздохнул и закатил глаза.
– Ну вот… Опять будешь говорить, что ты ни в чем не виновата? Видимо, ты меня не поняла.
Он снова нагнулся, подхватил ее за страховку и приподнял. Будучи раза в три крупнее, он с легкостью придвинул девушку еще ближе к краю, отчего верхняя часть ее тела зависла над бездной.
Девушка задергалась интенсивнее, пытаясь отодвинуться от края, но на ее живот опустился тяжелый ботинок рыжебородого, прижав к полу. Теперь она не могла даже пошевелиться.
– Итак…
Девушка отчаянно закивала. Рыжий ухмыльнулся и потянул ее назад, уложив на прежнее место. Прикоснулся к нежной влажной щеке, отчего девушка оцепенела, а в глазах ее застыл ужас. Здоровенная рука медленно опустилась на шею и замерла. Рывком здоровяк выдернул кляп.
– Я скажу… Все скажу… – зазвучал звонкий срывающийся голос.
Здоровяк улыбнулся и опустился на корточки рядом.
– Мой грех… мой страшный грех в том, что я не послушалась тебя и… и… не пришла в твою церковь.
Мужчина приподнял брови и громко рассмеялся.
– Да что ты! Какой же это грех? Это просто глупость. Не вини себя за это.