Неожиданно к лавочке, на которой мы сидели, подбежала собака и, уставившись на нас голодными глазами, принялась тихонько поскуливать, выпрашивая кусок хлеба. Червонец порылся в карманах, нашел там карамельку и, развернув ее, бросил животному. Собака, понюхав приношение, есть конфету не стала, но, осмелев, подошла поближе. Чомга, приподняв ноги, прижался к Червонцу.
– Не укусит?
– Ну ты, как баба, честное слово! – поразился его трусости Юрка. – Скоро, наверное, кошек начнешь бояться.
Мама Чомги – тетя Марина – как-то рассказывала нам, в некотором смысле оправдывая робость сына, что в раннем детстве его напугала собака. Дескать, поэтому он рос таким трусливым и нерешительным.
– Оставила коляску лишь на минутку, – сетовала незадачливая родительница, – чтобы в магазин забежать за молоком. Вышла, смотрю – а Коленьку обнюхивает огромная черная овчарка! Правда, в наморднике, – шмыгала носом тетя Марина. – И глаза такие серьезные у обоих, словно они не понравились друг другу. Тут как раз хозяин собаки подошел – мужик худющий и важный. В шляпе, – уточнила она.
«Ой, – говорит, – извините, мамаша! Я в киоск за газетами ходил… А Джека не бойтесь: он не злой, не тронет».
– А я ж переволновалась, ну и замахнулась сумкой на мужика, – тетя Марина темнела лицом и смахивала набежавшую слезу. – Овчарка в то же мгновение и показала, какая она хорошая и добрая: бросился на меня этот чертов Джек! Огромными лапищами ткнулся в грудь и зарычал, словно Цербер. Еле его этот придурок в шляпе оттащил. И тогда Коленька по-настоящему испугался – закричал, захлебываясь в крике, задрыгал неистово ручками-ножками, – Чомгина мама уже плакала, никого не стесняясь. – С тех пор он стал очень плохо спать по ночам, много плакать и, – она тяжело вздохнула, – много кушать. Врачи говорили, что эти расстройства произошли на нервной почве, но так и не смогли ничем помочь. Ни лекарства, ни специальные процедуры не улучшали состояние Коленьки, – всхлипывала тетя Марина.
– Говорят, что вы водили его к колдунье? – спросил кто-то из нас.
– Да, я показывала его бабке Дарье, местной знахарке, – ответила тетя Марина, – так она мне прямо сказала:
– А чего ж ты, блудница, хочешь? – Колина мама потупила взор, видимо, вспоминая подробности не для наших ушей, и надолго замолчала.