– А дальше, – продолжал свой рассказ Андрей, – дальше я год учился на специальных курсах. Совмещал работу и учёбу. Это было непросто, но только в том плане, что в банк мне ходить не хотелось ужасно. Хотелось полностью отдаться новой профессии, узнать как можно больше об истории, архитектуре. Все выходные я пропадал в библиотеках, ходил на экскурсии, завёл множество новых знакомств. Не мог дождаться, когда наконец смогу уволиться из надоевшего банка, но пока приходилось работать.
– Конечно, – сказала я, – нельзя просто взять и уйти в никуда, ничем при этом не зарабатывая.
– Именно. Помню свою первую экскурсию. Волновался страшно, но при этом чувствовал себя «в своей воде». Мне нравится знакомить туристов с городом, нравится видеть их интерес и блеск в глазах. Научить чему-то. К тому же, это вроде театра одного актёра – чувствую себя как на сцене перед восторженными зрителями.
– Потому что тебе и самому интересно, – вставил Марк. – Бывают гиды, для которых работа экскурсоводом – просто способ зарабатывать деньги. Выучат одну программу и повторяют её как заведённые. Я был на одной такой экскурсии. Даты, имена… Ничего не запомнил, тоска.
– Я много импровизирую. Совмещаю знания из разных областей. Мне кажется, современный человек должен быть полифоничен – развиваться в разных направлениях при одном… как бы это выразиться? Фундаменте.
– Ты очень востребован!
– Ну да, – засмеялся Андрей, – есть такой момент, чего уж там… Пожалуй, в этом моё призвание. Когда человек на своём месте, он способен заразить других своей радостью жить. Как-то так. Не знаю, понимаете ли вы меня.
– Понимаем, – заверила я. Я давно ощущала нечто подобное. Будто не живу. Или живу, но «не так». Андрей заставил меня задуматься.
Мы сидели за круглым столиком под бархатным абажуром и слушали джаз. В бокалах мерцал рубин Кьянти. Андрей всем телом развернулся к импровизированной сцене и, казалось, полностью отдался музыке. Мне было уютно. Думалось о внутренней свободе. О том, чтобы жить, как нравится. И ещё – о любви к тому, что делаешь. Взять хоть Андрея. Мне запомнилась картинка из ушедшего дня.
Мы на Пьяцца-делла-Синьория, экскурсия окончена. Туристы хаотично и не спеша перемещаются по площади и устремляются куда-то ещё, в переулки старой Фло. Уличный тапёр перебирает струны гитары, но не поёт. По воздуху летит красивая мелодия. Я узнала её, это Стинг. «How fragile we are, how fragile we are». Андрей сел на ступеньки Ложи Ланци, подпёр голову руками и будто выпал из общего потока. «Мне нужно помолчать». Смотрел на всё одновременно и ни на чём не задерживал взгляд, слегка улыбался. С какой любовью нужно отдаваться своей профессии, чтобы несколько часов вдохновенно рассказывать о городе, опустошить себя до дна и счастливо сидеть вот так на ступеньках и блаженно улыбаться?