Майор держал совет с сержантом Рэмуном относительно того, с чего начинать в Верлете. И что делать, если вдруг подойдет какой-нибудь отряд легионеров. Ввязываться в тяжелые бои не следовало, но и бежать без оглядки нельзя. Рэмун чесал затылок и хмыкал. Он-то бегать от врага вообще не привык. Ладно, еще есть время подумать.
Майору докладывали, что торговцы и команды кораблей заметно нервничают. Юглар понимал – те боялись, как бы их свои не заставили держать ответ за помощь врагу. И приказал лучше следить за матросами. Вдруг кто-то сиганет за борт? Испуганный человек способен на любое безумство.
День прошел спокойно. Дул ровный попутный ветер, корабли шли на хорошей скорости по чистой и свободной воде, и Верех уверенно пообещал дойти до Верлета к закату. Но Юглар приказал отыскать подходящее место верстах в семи-восьми от города и встать на стоянку. Лезть в Верлет на ночь глядя он не хотел. Это не мелкий хардар, тут полк рассеется на улицах, не соберешь.
Место отыскалось – большой затон у острова, со всех сторон окруженный деревьями и кустарником. Идеальное укрытие, чужой глаз ни за что не разглядит корабли.
Когда все суда встали, Юглар приказал согнать команды в трюмы и запереть. Для отчаявшихся имперцев это был последний шанс на побег. На берег майор отправил двойные посты и велел костров не разжигать. Дал воинам команду проверить оружие и снаряжение. Плотно поужинать, принять чарку вина и спать. Утром все должны быть бодрыми, полными сил и готовыми к бою.
Сам майор с сотниками допоздна просидел над картой, обсуждая план операции, пока Рэмун по-дружески не посоветовал идти спать. Чтобы потом не клевать носом.
Встали затемно. Наскоро ели сами и кормили матросов, потом погнали их по местам. Пока корабли снимались с якорей и выходили в центр русла, воины надевали доспехи, готовили оружие, выходили на палубу. Все, больше таиться незачем, через шаг Асалена корабли подойдут к спящему городу.
Юглар стоял на носу первого корабля, глядя вдаль и машинально поглаживая рукоять меча. Услышав нетвердые шаги, скосил взгляд.
– Славное утро, Верех! Огалтэ, видимо, понравились гулянья в его честь, и он подарил нам хорошую погоду.
Торговец молчал. На его бледном лице застыло какое-то мучительное выражение. Глаза смотрели печально и устало.