– Если церковь позволяет себе постоянно вмешиваться в светские дела, то что мешает мирянам вмешиваться в ее дела? Как там говорится? Не суди, да не судим будешь. Или ты забыл этот принцип христианства?
Фотий насупился и промолчал.
– Не стоит обижаться, друг мой, – криво усмехнулся Ярослав. – В конце концов, что мешает мне пригласить других северян, что оставят на месте Империи лишь пригоршню языческих графств и герцогств.
– Ты угрожаешь мне? – нахмурился Вардан, ответив вместо Фотия.
– Тебе? Нет. Ты ведь будешь их сюзереном. Их сила будет твоей силой. Куда большей, чем сейчас. Я угрожаю его организации, – кивнул наш герой на патриарха, – которая слишком много на себя взяла.
– Хорошо, – процедил Фотий. – Собор примет твои требования.
– Отлично.
– Но сначала ты возьмешь Иерусалим.
– Разумеется, – улыбнулся Ярослав и, поднявшись, пошел на выход.
– Василий! – окликнул его Фотий.
– Что? – широко улыбаясь, ответил наш герой.
– Ты ведь будешь гореть в аду. Ты понимаешь это?
– Скорее вариться в котле, – усмехнулся Ярослав. – Но не переживай. Я потру тебе там спинку… Удивлен? Или ты думаешь, что тебя ждет что-то иное? Когда попадешь в ад, главное – не теряйся. Как увидишь черта – сразу бей ему по яйцам и отнимай вилы. А потом не медля атакуй. И коли, коли, коли, пока тебя как нарушителя режима за плохое поведение не выгонят в рай.
– Почему в рай? – удивился Вардан.
– А куда еще? – хохотнул Ярослав и, отвернувшись, насвистывая какую-то мелодию, удалился.
– Безумец… – прошептал Фотий, покачивая головой.
– Но разве он сказал что-то неверно? – повел бровью Вардан. – Про церковь, – добавил он, видя до крайности изумленное лицо патриарха.