Через какое-то время, уже за полночь, вновь перелистав в голове статейку из БМЭ, я вдруг с ужасом понял, что мы нарушили абсолютно все заповеди этой статьи, оказавшись при этом последними извращенцами. Даже если отвлечься от Морального Кодекса Строителя Коммунизма, наши действия обязаны были быть проштампованы клеймом "извращенцы". Тут вам и сознательно продолженный и многократный коитус, и развратные игры в непонятных позициях. Явная педофилия ко мне со стороны Варвары Степановны, и геронтофилия с моей стороны к ней. Не знаю насчёт некрофилии, но, судя по всему, она тоже присутствовала в наших отношениях. Одно то, что Варвара Степановна громко и истошно орала: "Ой, Иосик, помираю…" – должно было перевесить весы советского правосудия в сторону обвинительного приговора.
На следующий день в шесть тридцать утра Варвара Степановна подняла меня с постели. Наскоро напоив меня на кухне чаем со вчерашними бутербродами, она пояснила, что вообще-то она "не такая…" и всё, что случилось, следует забыть.
"Нет у нас с тобой будущего, Иосик», – пояснила Варвара Степановна, сказав по секрету, что, наверное, она скоро выйдет замуж, поскольку есть тут один хороший человек с достатком, который уже давно обхаживает её. Ну а то, что было вчера, то это вроде как её последний "девишник". Я кивал, молча соглашаясь с доводами Варвары Степановны. Уже возле входной двери как-то враз растерявшая свою привлекательность Варвара Степановна смахнула навернувшуюся слезу и словно выдохнула: "Люблю я тебя, Иосик. С первого дня, что тебя увидала. Будь я помоложе…" После чего вытолкнула меня за дверь.
Вскоре я сидел в аудитории на очередной лекции по теоретической физике. Сосредоточиться на квантах и уравнении Шредингера я был не в состоянии. В голове прокручивался вчерашний день, точнее, ночь. Профессор стучал по доске мелом, с жаром выписывая какие-то уравнения. Мысли же мои витали где-то в другом месте. И вдруг я испугался. По голове словно грохнула мысль. А вдруг всё это записывалось и прослушивалось! Они же всегда говорят: "У нас везде уши! " А вдруг всё это серьёзно. Зачем-то же указана в Большой Медицинской Энциклопедии эта статья уголовного кодекса. Не зря же здесь сажают – неизвестно кого, неизвестно за что.
Однако испуг через секунду растворился. На смену пришло смешное видение. Я представил себе милицейского следователя. Непременно женщину, габаритами с Варвару Степановну, проводящую со мной в постели следственный эксперимент.