Старик притих, его грудь больше не вздымалась.
–Умер… – сказал шепотом Олаф и добавил, – Винланд.
Вдруг, на лбу старика появился знак, словно раскаленный металл он какое-то время светился, в мгновение все тело старика будто загорелось изнутри, и вспыхнув ярким пламенем, исчезло, оставив лишь тлеющие угольки.
Друзья переглянулись и вместе посмотрели на книгу, что лежала рядом с угольками.
– Сожги ее, Олаф, – сказал Рун.
– Этот человек отдал жизнь за эту книгу… Имеем ли мы право сжигать ее?
– Он язычник! Ты ведь знаешь, что сделает инквизитор, стоит ему узнать о нашем разговоре. Куда ты ее денешь? Отнесешь какому-то фьорду Рагнара? Мы дальше стен ничего не видели. Прошу, ты должен ее сжечь!
– У нас не будет другого шанса, Рун. Ты понимаешь, о чем я.
Рун лег на солому.
– Делай что хочешь, а я не хочу попасться инквизитору или волкам на съедение.
Олаф задумался, наблюдая, как остатки пепла подбирает легкий сквозняк.
– Это ведь могло произойти с кем угодно, но старик пришел к нам, – начал он. – Мы ведь не протянем долго, ты сам знаешь, а Хельга и Йорке… Хвицерк, Йоханнес, Сурд… Они не заслужили этого и были сильнее нас… Теперь у нас есть эта книга. Возможно, сами боги избрали нас…
Олаф провел рукой по обложке, она отдавала приятным теплом. Взглянув на Руна, он увидел, что тот смотрит на книгу.
– Богов давно нет, – неуверенно произнес Рун – их убил бог чужаков, как и наших родителей.
– А что, если нет? Что, если есть надежда? Что, если это ключ к свободе нашего народа? Люди еще сражаются! Целые отряды христиан пропадают в лесах, а этот старик? Ведь он отдал жизнь за эту книгу. Значит, и для нас она должна значить не меньше…
– Ты говоришь… ты говоришь, как викинг в сагах, что поведал нам Руги. Но это саги, Олаф, а мы – не викинги.
– Если ты считаешь меня старшим братом, – продолжал Олаф, – скажи, Рун, окончательно ли ты решил гнить на рудниках до смерти?
Рун закрыл глаза, в его мыслях крутились бесчисленные дни на каменоломне, лица друзей, и смерть, множество смертей.
– Уверен? – вновь спросил Олаф.
Рун открыл глаза:
– Не знаю… Мне страшно, но ты мне брат и прав, больше я этого не вынесу, – сказал Рун, поднявшись. – Это ведь руны? Там, в книге.
– Думаю да, руны и прочие знаки, – листая книгу, сказал Олаф.
Книга завораживала, тепло исходило от нее все больше, руки чувствовали слабую вибрацию энергии.