– Тебе нельзя подниматься!
Испуганно. Гулко. Взволнованно.
Это был отец. Он закрыл за собой дверь и уложил меня в кровать, мягко надавив на плечи.
– Боже, Лео, ты весь дрожишь.
Он прижал холодную ладонь к моему лбу.
– Тебе плохо?
Я быстро замотал головой в разные стороны. Пространство вновь пошатнулось.
– Его поймали? – с трудом выдавил я. – Поймали?
Отец поджал губы. Я в который раз почувствовал приступ удушья и сильной мигрени.
– Скажи мне, – мой голос дрожал. – Пап?
Он не изменился в лице, но я почувствовал, как дрогнула его рука.
– Еще нет.
У меня по шее пробежали мурашки. Из-за кома в горле было тяжело дышать.
– Тише, Лео, тише.
Отец придвинулся ко мне. Я ощутил его тепло, слабый домашний запах, исходящий от его свитера. Он обнял меня, но по какой-то причине я не почувствовал себя защищенным.
– Как ты оказался в том коридоре? – негромко спросил отец, поглаживая меня по спине.
Я вздрогнул: он знает, что это я его выпустил?
– Там был человек, – медленно сказал я, взвешивая каждое слово, чтобы не проболтаться, – ему нужна была помощь.
– Что за человек?
– Тот охранник, – я прикрыл глаза. – У него начался приступ или что-то вроде того. У моей одноклассницы Эльке бывают похожие. Иногда ее отпускают с уроков, если сильно плохо.
Отец ничего не говорил. От этого мне почему-то стало не по себе.
– Охранник попросил принести ему ингалятор.
– И в коридоре ты встретил Ванденберга? – должно быть, отец увидел, как я смешался, потому что добавил, – Вальтер Ванденберг. Так зовут того преступника. Он ударил тебя по голове огнетушителем, а потом сбежал.
Огнетушитель. Так вот что это было. Я коснулся головы пальцами, нащупал шишку и поморщился. Потом посмотрел на отца. Я не мог сказать ему правду. Мне было слишком страшно сознаваться в том, что Ванденберг сбежал по моей вине.
– Да, – я плотнее закутался в одеяло, – я встретил его в коридоре.
– Он сказал тебе что-нибудь?
Я немного помолчал.
– Сказал, что у него нет для меня подарка.
На миг отец прикрыл глаза, покачал головой, потом погладил меня по волосам.
– Я так испугался за тебя. Не нужно было нам никуда ехать. Прости меня, – зашептал он, – прости, что подверг тебя такой опасности.
Я потерся щекой о его плечо. Нестерпимо хотелось расплакаться, но я не позволял себе этого.
– Тебе придется некоторое время провести в больнице. Я привез тебе кое-какие вещи, но говори, если понадобится что-то еще, хорошо?