– Мне здесь нравится, – сказал Альвин, осматриваясь по сторонам, когда мы расположились за небольшим столиком у окна.
Внутри было не очень много посетителей, поэтому нас быстро обслужили. Я заказал томатный суп с гренками, потому что проголодался после школы. Альвин ограничился кофе и, дожидаясь, когда его принесут, с видом знатока рассматривал фотографии и рисунки на стенах заведения.
– Знаешь, это единственное место, где драники подают со сметаной, – заявил я, лениво разглядывая меню, которое уже знал наизусть.
Альвин оторвался от созерцания портрета Чарли Чаплина в шляпе и перевел взгляд на меня.
– Что?
Он казался задумчивым.
– Драники, – повторил я. – В России их едят со сметаной, а здесь – с яблочным муссом. Мама всегда считала это самой большой немецкой странностью. Она страшно радовалась, когда нашла это место.
Альвин печально улыбнулся.
– Ты чего? – спросил я.
– Чудесный человек твоя мама, – вдруг сказал он, а потом обернулся к официанту, чтобы поблагодарить его за кофе.
– Так и есть, – тихо ответил я, когда Альвин вновь взглянул на меня. – Иногда она называет это кафе своим убежищем.
Альвин подпер щеку ладонью. На нем была одна из его идеально белых рубашек – ни одного пятнышка. Пиджак аккуратно пристроен на спинке стула.
– У каждого должно быть убежище. У тебя оно есть, Лео?
Я задумался. Мне было спокойно у него в квартире – среди белых рамок, подсвечников и орхидей в горшках, но вслух я об этом сказать не решился, поэтому просто пожал плечами.
– А у тебя?
– Есть одно такое место. Оно за городом.
Альвин рассказал мне о небольшом домике, похожем на заброшенную хижину лесничего.
– Я наткнулся на него лет пять назад, когда мы с классом ездили в лес на пикник. Мы играли в прятки, и я набрел на эту несуразную хижину. Увидел заржавленную крышу сквозь деревья, решил проверить, что это такое. Внутри не оказалось ничего, кроме старого прожженного дивана и разобранного книжного шкафа. Все это было на втором этаже. Первый – целиком завален какими-то старыми учебниками и тетрадями. Я думаю, что там какое-то время жили охотники. Не знаю? Там в стене огромное чучело оленьей головы. Я здорово перетрусил, когда увидел его впервые.
– И часто ты там бываешь?
– Не слишком, – Альвин пожал плечами, – но мне нравится там снимать. Помогает, когда совсем нет вдохновения. Как-нибудь покажу тебе снимки, идет? Там безумно красивые цвета. Очень глубокие. Лес в дымке, деревья такого чистого зеленого цвета, что начинает кружиться голова, а черепица на крыше кажется вовсе не ржавой, а красной-красной. Разумеется, если уметь снимать правильно. А я умею.