Имелось помещение для дворецкого, домоправительницы и шеф-повара плюс двухэтажная прачечная и холл для слуг. Каждые четверть часа на конюшне звонили «Раунтоновские часы». Вскоре Хью пришлось пристроить «автомобильный дом» для шоферов и семейного парка машин.
Рождественский список 1907 года, написанный рукой Флоренс, указывает двадцать человек домашней прислуги и подарки для них: платки, броши, пояса, кардиганы и шляпные булавки для женщин; булавки для галстуков, носовые платки и ножи для мужчин. Для родственников – кошельки и книжки, боа, несессеры, «Энциклопедия Ларусса», перчатки и наборы инструментов, лошадки-качалки и погремушки для детей. В том же году отмечены подарки для четырех постоянных слуг в Лондоне. В 1900 году, после смерти леди Оллифф, в чьем доме всегда предпочитали останавливаться родные при наездах в столицу, Флоренс получила в наследство дом 95 по Слоун-стрит и переделала его изнутри сверху донизу, даже перестелила полы. Гертруда, у которой были там свои комнаты, писала Чиролу на Рождество: «Дом 95 растет невероятно быстро. Когда вернетесь, увидите, что мы сделали самый красивый дом во всем Лондоне!» Через месяц она была рада сообщить, что на ее подругу Флору Расселл дом произвел «огромное впечатление».
Гертруде было тридцать шесть, когда семья переехала в дом деда. Нельзя сказать, чтобы она жила как старая дева, но Раунтон расширил ее мир в двух важных смыслах. Будучи вместе с Флоренс хозяйкой дома, она могла теперь приглашать в гости больше людей, а периоды времени, проведенные в Англии, стали разнообразиться вечеринками с друзьями и родными. Этот поток светской жизни начался в 1906 году блестящим новогодним балом для всех друзей и знакомых.
Гертруда сразу же взяла на себя заботу об обширном саде со стрижеными газонами, рощей с нарциссами, розарием и двумя озерами – одно таких размеров, что можно на лодках кататься. Ей доставляло огромное удовольствие разбивать новые участки под определенные растения, работать с Тэвишем – шотландским садовником – и дюжиной его помощников, и довольно скоро она превратила Раунтон в один из образцовых садов Англии.
Цветы Гертруда обожала с девяти лет – тогда у нее появился свой участок, где она выращивала «первоцветы и падснежники». В первом дневнике видно, как часто она «хадила в сад» смотреть на цветы. Начав писать дорожные дневники, она не думала скрывать своей любви к диким цветам и их влиянию на ландшафт: описывая, например, древнюю стену, Гертруда надолго останавливается на пучках диких фиалок, забившихся в щели. Орошенная пустыня поражает ее своими чудесами вдруг возникающего цвета и аромата. «Я поставила лагерь в рощице абрикосовых деревьев, снежных от цветов и гудящих пчелами. Трава густо усыпана анемонами и алыми лютиками», – напишет она потом. И дальше: