Умри сегодня - страница 38

Шрифт
Интервал


Как же это произошло?

Сел, задумался. Перевести бы часы назад.

Вот бы открыть завтра глаза и понять, что ему это лишь приснилось… Пожалуйста! Он бы все за такое отдал, все, что угодно. Но чуду не бывать. Завтра он откроет глаза – если вообще их сомкнет, – а Лорна останется мертва.

Убита.

Мужем?

Или она сама покончила с собой?

Ее наверняка обнаружат электрики. А потом?

Хорошо ли он замел следы? Все ли сделал, чтобы подставить не себя, а Корина?

Получится ли выйти сухим из воды? Как жить с такой ношей дальше?

Что он позабыл? Упустил? Что найдет криминалист? А умный детектив?

Какую треклятую улику?

Она висела на стене, прямо перед глазами. Невероятно. Неужто он так сглупил? Чем думал?

В квартире ведь было две фотографии. Одну он забрал и уничтожил – ту, что стояла на столе в рамке. Вторая висела на стене: селфи, сделанное Лорной в живописном месте возле Истборна, на отвесной меловой скале Бичи-Хед. Любовники стоят рядом, улыбаются, он обнимает Лорну, а за спиной у них лежит Ла-Манш.

А ведь мыс Бичи-Хед очень популярен среди самоубийц, вдруг всплыло в голове. Падение на камни с высоты в пятьсот футов… Чем не решение? Туда езды с полчаса.

Может, так и поступить? Покончить со всем, к чертям собачьим?

Следы заметены тщательно, поэтому жена и дочь избегут позора. Никогда не узнают, что натворил их муж и отец.

Он снял фотографию со стены и спрятал под пиджаком. На полу у дверей оставил полиэтиленовую сумку – словно ее не успели выкинуть – и сбежал вниз.

На парадном крыльце пригнул голову, быстро огляделся, никого не увидел.

Зато с другой стороны улицы его увидела незаметная личность, скрытая собственной тенью.

Впрочем, ему уже было все равно, увидят его или нет. Через час он умрет.

Тем не менее по пути к машине он вытряхнул окурки из карманов.

Я – бесстыжий нарушитель. Мусорю на улице.

Плевать!

Шестьдесят минут.

Шестьдесят минут, и его здесь не будет. Не станет совсем.

Он еще раз намусорит – выбросит себя.

Глава 20

Среда, 20 апреля

Лес чуден, темен и глубок.
Но должен я вернуться в срок;
И до ночлега путь далек…[4]

Строчки прочитанного когда-то стихотворения вертелись в голове, точно заевшая пластинка. Он ехал по узкой извилистой ленте дороги на Бичи-Хед и пытался вспомнить, кто это написал. Слева, невидимые в темноте, тянулись сельскохозяйственные угодья Саут-Даунс. Справа, за неширокой травяной лужайкой, шли отвесные кручи. За ними – небо. Под ними – море.