Льюис посмотрел на опустевшую улицу и пробормотал:
– Это даже забавно, чайка-адвокат. А что, ей подходит. И костюмчик и голосок и характер стервозный.
Льюис хохотнул, а потом с грустью вздохнул. Он зашел обратно в кафе, прошел за прилавок и занялся расстановкой кружек на полке, размышляя, если бы он смог догнать того мужчину, тот наверняка бы все отрицал так же как и остальные до этого им допрашиваемые.
Вдруг грохнула дверь и колокольчик, испуганно дринькнув, улетел с громким звоном куда-то в противоположную стену. Словно стадо коней, а может и тайфун ворвался в кафе. Льюис обернулся.
– Ох, извините. Я затормозить не успела.
В прилавок с разлету уперлась девушка. Льюис ошалело уставился на неё, потеряв разом и мысли и дар речи, он даже забыл, кто он и где. Такого существа он еще никогда не встречал в своей жизни. Девушка была ростом под два метра, и шириною в два обхвата, щеки ее горели здоровым румянцем, золотые волосы были распущены и волнами спускались по округлым плечам.
– Пока бежала, заколка куда-то улетела. Можно? – она, не дожидаясь от онемевшего Льюиса ответа, схватила вилку из стаканчика со столовыми приборами и, ловко подцепив копну одной рукой, подколола её вилкой так, что трезубец показался сбоку её головы.
– Бежали? – наконец сказал Льюис, – от кого?
– Зачем от кого? – пожала широкими плечами девушка. – Просто бежала навстречу ветру. Вот только не надо смотреть на меня так.
– Как, «так»?
– Как будто вы из рода ханжей и отряда мещан обыкновенных серомыслящих. Лучше налейте мне скорей кока-колы.
– А… – Льюис замялся.
– Я бежала со скоростью двадцать пять миль в час, обогнала велосипед, еще немного и я выпью воды из этой вазы с цветами. Так что поторопитесь. Нет колы, налейте пепси.
– Извините, но это кафе. Я предлагаю здесь пирожные и чай.
– Кафе без колы? – она с презрением смотрела на него.
– Ага, – Льюис отодвинулся чуть подальше, боясь, что ее неудержимая энергия обрушится на него, и быстрей добавил: – Есть холодное молоко.
– Я понимаю, что на столичную штучку не тяну, но дуть молоко…
Льюис хотел было начать извиняться, но девушка примирительно сказала:
– Ладно давайте свое молоко, иначе я пересохну и лопну как жаба в Африке.
Когда перемирие было установлено посредством стакана молока, девушка, осушив в раз пол стакана, довольно выдохнула и сказала: