Несколько раз им попадались иллюминаторы – редкость для Санаториума. Минотавр не преминул в них заглянуть, но не увидел ни звездного неба, ни светила, ни планетоидов, ни Пояса астероидов, а встретил его пейзаж побережья, где темные волны накатывали на черный песок, оттуда торчали камни. Чем-то знакомым сквозило от запечатывающей иллюминаторы картины, а то, что это проекция, сомневаться вряд ли приходилось, иначе следовало предположить, будто Санаториум находился не в космическом пространстве, а покоился на поверхности какого-то планетоида.
– Быстрее, быстрее, – поторапливала Нить. Они выныривали из наполненного водой отсека и продолжали путь по сухим переходам, не удосужившись воспользоваться сушильней, за ними тянулась цепочка лужиц, выдавая их путь преследователю, если бы таковой отыскался и взялся вернуть злостных нарушителей режима Санаториума на предписанные им места. – Сюда, сюда, ты разве не видишь?! Тут проход!
Эти слова Нити внезапно заставили Минотавра сделать малоприятное для собственного самолюбия открытие – за время пребывания в Санаториуме он не замечал, в общем-то, очевидного – коридорами и отсеками напоминавший лабиринт Санаториум таковым и являлся. Кроме непостижимой логики ветвления переходов он обладал частью, ловко замаскированной от возвращенных, поскольку именно на них и рассчитаны подобные иллюзии. Когда Нить шагнула в сторону и исчезла в стене, Минотавр замер на месте, пытаясь сообразить – является ли исчезновение отпрыска доказательством, что происходящее – всего лишь достоверный, но все же сон, или в совершенно гладкой и непроницаемой на вид стене, покрытой бурыми разводами, имеется скрытое отверстие.
Даже когда Минотавр подошел к месту исчезновения Нити и внимательно осмотрел его, никакого люка, отверстия и даже трещины не обнаружил. Стандартно литая поверхность, протяни руку и ощутишь кончиками пальцев надежность, воплощенную в ней конструкторами, инженерами, монтажниками. Тут не только Нить не проскользнет, космическая волна с большим трудом преодолеет окружающие станцию защитные поля и вот этот антирадиационный монолит.
Так утверждали глаза, но протянутая рука опровергала достоверность виденного. Иллюзия, сотворенная настолько ловко, что поневоле возникало чувство обиды – кто не пожалел сил, чтобы возвращенный по имени Минотавр стоял перед открывшимся проходом, мучительно соображая даже не о том, куда исчезла Нить, а сколько подобных иллюзий он принял за нечто достоверное, не пытаясь ни разу свернуть с путей, которыми водил его ловкач Вергилий.