Она с облегчением улыбнулась Вальтерсу и покосилась на Рунеберга. Однако ее шеф сидел с непроницаемым лицом, сложив руки на груди и разглядывая двоих следователей, сидящих по другую сторону стола.
– А что произошло потом, Ребекка? – мягко продолжал Вальтерс.
– Мы начали движение назад, и тут толпа потеряла голову. Люди прорвались через заграждение, и начался полный хаос. Меня чуть не сбили с ног, однако мне удалось устоять и достать оружие. Потом началась перестрелка…
– Ты начала стрелять на поражение? – сделал бросок кобры Вестергрен, однако Ребекка не попалась в ловушку.
– Нет, я дала три предупредительных выстрела, а поскольку стрелять в землю не представлялось возможным из риска попасть в случайных людей, я стреляла в воздух. Примерно в тот же момент начал стрелять кто-то другой, судя по всему, один из солдат, сдерживавших толпу.
Вальтерс кивнул ей, чтобы она продолжала.
– Я видела – или, скорее, слышала, – как в людей попадали пули, началась паника. Люди стали топтать друг друга. Мы продолжали отъезжать задним ходом, меня зажало между машиной и дверью, и в этот момент он побежал на нас.
– Ты имеешь в виду – террорист?
– Именно.
– В отчете ты пишешь, что он показался перед машиной, что ты видела, как он пытается достать оружие. Что ты намеревалась дать выстрел на поражение, однако видимость и движения машины сделали выполнение этой задачи невозможным.
– Так точно, – повторила она, на этот раз с ноткой нетерпения в голосе. Они уже проговорили всю последовательность событий несколько раз, и все записано на пленку. Чего они до сих пор не поняли?
– Может быть, дело было так, Ребекка… я просто хочу изложить гипотезу – так сказать, обсудить ее с коллегами… – Вальтер взглянул на нее поверх очков. – Учитывая, что никто другой из охраны и прочих присутствовавших на месте не заметил террориста, не может быть так, что стрессовая ситуация и ограниченная видимость повлияли на твою оценку? И ты просто ошиблась по поводу террориста?
Ребекка уже открыла рот, чтобы ответить, но он прервал ее:
– Никто из сидящих здесь не увидел бы в этом ничего странного. Наоборот… – Он жестом обвел всех остальных присутствующих. – Все мы знаем, что такое, когда в крови гуляет адреналин. Поле зрения сужается, начинаешь зацикливаться на отдельных деталях, которые надо видеть в более широком контексте. Мобильный телефон кажется гранатой, фотоаппарат – револьвером… Такое не раз случалось. Может быть, дело обстояло именно так, Ребекка?