***
Армия Артабана, деморализованная и рассредоточенная, заперлась по крепостям. Аланы безраздельно царили на территории Парфянского государства. От полного разгрома пораженцев спасло то, что кочевники, не имея опыта штурма укреплённых цитаделей, просто держали крепости в осаде, а тем временем, грабили брошенное на произвол судьбы и не защищённое армией население. Некоторые города, не выдержав голода, добровольно открывали крепостные ворота и сдавались на милость победителей. Нескончаемые караваны нагруженных повозок потянулись с захваченной добычей в Аланию. Вереницы рабов следовали на север, среди которых особенно ценились специалисты: ремесленники, строители, архитекторы, инженеры, скульпторы, живописцы. Столица Аланского царства Маас расцветала на глазах. Возводились роскошные дворцы, храмы, фонтаны, базилики, парки. По воле багаира воздвигли величественный храм богу Артхуру из белого паросского мрамора с огромным золотым куполом, олицетворяющим Солнце. Многочисленные скульптуры украсили город, стены дворцов и храмов расписывали фресками искусные живописцы. От нескончаемых пиров и жертвоприношений дни превратились в сплошные праздники. В аланских степях с каждым днём приумножалось количество пасущегося скота. Алания во всеуслышание заявили о собственных геополитических интересах.
За всеми этими значимыми событиями в Малой Азии ревностно следили из Рима, там не могли смириться с утратой имперского влияния в регионе. Незадолго до этих событий император Тиберий снял с поста оскандалившегося прокуратора Понтия Пилата, допустившего непомерными поборами всплеск возмущения в Иудее, вылившегося в ряд восстаний, и назначил наместником в провинции Сирия, куда входила мятежная Иудея, легата пропретора Луция Вителлия. Наместник ещё не успел освоиться на новом месте, когда вторгшиеся из-за кавказских хребтов кочевники принялись крушить сложившийся до сих пор баланс сил. Вителлий двинул легионы на левый берег Евфрата, чтоб осадить зашедшего слишком далеко в непомерных притязаниях аланского полководца Амага.
И вот, заняв выгодную позицию, римляне выжидали подхода главных сил противника. Вителлий не сомневался в победе, поскольку войско расположил, строго соблюдая фундаментальные каноны воинского искусства, – уперев левым флангом в Евфрат, а на правом фланге защищал легионы глубокий овраг. Стало быть, в такой ситуации невозможно ни коим образом обойти и ударить с тыла в фалангу тяжеловооружённой пехоты – главной ударной силы римлян.