Он не спешил покидать её тело, наслаждаясь теплом. Приходил в себя, возвращаясь в реальность. А она встречала его не с распростертыми объятиями.
Первое, что насторожило Ивана – плечи веснушчатой зазнобы. Они сотрясались, как бывает от сильного внутреннего напряжения или… от подкатывающей истерики.
Иван нахмурился. Что за млятство?
– Эй…
Он подался назад, выходя из малышки. И нахмурился сильнее, потому что на презервативе отчетливо виднелись капли крови.
Черт! Всё-таки порвал девочку из-за своей несдержанности. Коваль снял презерватив и кинул его на пол, не заботясь о чистоте помещения. Уберут.
– Ты как? Ну-ка, повернись ко мне своим красивым личиком. Что ты там надумала и что с тобой произошло?
Девушка мотнула головой, а потом начала оседать. Он вовремя успел поймать её, она сразу же вцепилась пальцами в его кисть, оставляя кровавые борозды. Коваль зашипел уже от раздражения. Кошка! Дикая… Но ничего, приручит.
– Не царапайся! Какого черта?
Он крутанул её на себя.
И увидел мокрые от слез щеки.
– Вот тебе и Саравия… – едва размыкая губы, прошептала она.
Ивана точно парализовало. Каждая клеточка тела налилась тяжестью. Агрессивной и нехорошей.
Ивана повело.
– Что. Ты. Сказала?
Грязно матерясь, не выбирая выражения, Иван натянул на себя штаны, потом принялся за девчонку, которая стояла и по-прежнему смотрела на него невидящим взглядом.
У неё шок.
Шок, черт побери!
Что тут только что произошло?
Девушка, которой он щедро заплатил за секс, себя так не поведет!
– Говори! – потребовал Иван, когда брюки девушки оказались на её талии.
Но, кажется, у незнакомки были другие планы.
Потому что внезапно она громко всхлипнула и толкнула его в грудь:
– Ты!.. Вы!.. – она подбирала слова, жадно хватая воздух, а он, ещё не отошедший от секса, смотрел на неё как последний придурок и терялся.
Глаза незнакомки ожили, в них появился притягательный яростный блеск, которым она грозилась сжечь его до горстки никчемного пепла. Иван, несмотря на последнее заявление девочки, зачарованно уставился на неё, не в силах оторвать взгляда.
Злость женщин раздражала его в ста процентах случаев. Даже мамина и сестрёнки.
– Тихо, – он поднял руку, усмиряя рождающуюся на его глазах тигрицу.
– Тихо? Тихо?! Вы… – она снова толкнула его в обнаженную грудь, уже сильнее. – Вы… Да лучше бы я в тюрьму пошла, чем с вами… вот так! И… и вообще! Вы же Коваль! Вы не могли…