Он взял бокал вина и осушил его. Всем сидящим за столом не хотелось заканчивать обед на такой печальной ноте, а Декс винил себя за этот неуместный вопрос.
– Что ж, – прервал печальное молчание Себастьян. – нам нужно поговорить о деле! Пусть женщины и дети пьют чай, и едят сладкое, а мы с юношами прогуляемся и обсудим, что там с вашим расследованием.
Себастьян, Август и Декстер встали из-за стола, а оставшимся слуги стали подносить десерты. Себастьян повел юношей по аллее, идя между ними так, что Август был от него по правую руку, а Декстер по левую.
– Позвольте, перед тем как мы перейдем к вашему делу, – начал говорить спокойным голосом Себастьян. – я расскажу вам о непростых событиях давних лет. Мне не хотелось бы, чтобы мои младшие дети слышали это, хотя они и сами о многом знают. Ответьте мне на вопрос, Декстер, – Себастьян взглянул на Декса и тот увидел тяжесть на лице старика. – в каком году закончилась война?
– В пятидесятом…
– Так вам в школе говорят, да. И, в целом, они правы, – кивнул, соглашаясь Себастьян. – В пятидесятом году прекратило свое существование последнее государство. Под государством я имею в виду правительство и его работоспособную систему. Но люди остались, – мужчина под указательный палец с перстнем, указывая на важность фразы. – Теперь, они сражались не за свое государство, не за своих вождей, а за свою свободу. Я, как и многие в Ордене, считал, что Хоук освободил мир от гнета старой системы управления, и дал миру новую, в которой мы сейчас и живем. Но люди, чьи близкие и родные умирали на войне, веря, что они сражаются за свою свободу, за свою жизнь, считали нас захватчиками и угнетателями. Поэтому война, настоящая война, кровопролитная, закончилась лишь тридцать лет назад. Незадолго до рождения моего первенца, – он приобнял Августа и потрепал его короткие волосы.
– Какова численность населения королевства сейчас, Декстер? – продолжал старик.
– Около двух миллиардов, кажется? – неуверенно ответил Декс, идя по аллее.
– А было восемь… Эта война унесла жизней больше, чем любая «мировая война», о которых горевали когда-то люди. И, вряд ли, даже общая сумма погибших в войнах за тысячелетия существования человечества сравнится с потерями в этой войне. Скажи мне, Декстер, можно ли любить правителя, по чьей вине погибло столько душ? – Себастьян вопросительно взглянул на Декстера. – Люди чаще шли за Хоуками, лишь потому, что они не оставляли им выбора. Алексис своей железной рукой принимал решения, которые многие оспаривали, и с которыми многие не соглашались. Мария убеждала нас в правильности пути, а тех, кто отказывался подчиняться властным жестом истребляла… – Себастьян нахмурился и остановился, смотря куда-то в пустоту. – Пожалуй, вряд ли их вообще хоть кто-то мог понять при жизни. Для всего мира они стали олицетворением жестокости, ненависти и тирании. Но почему же я ими восхищаюсь и восхищались мои родители, спросишь ты? – Декстер согласно кивнул, у него и правда назрел такой вопрос, а Себастьян жестом предложил продолжить прогулку.