В приютившем меня мире, несмотря на феодальный строй, пока все иначе. Даже в империи есть возможность прорваться наверх, а потерявший сына «олигарх» не сможет воспользоваться системой и призвать себе на помощь всю степь. Так что шанс выкрутиться все же был.
Пока я делал выводы, судьба напомнила мне, что везение не может быть вечным. Ближе к полудню следующего дня прискакал один из дозорных казаков.
– Господин, хтары.
– Где? – тут же напрягся я, выбрасывая из головы ненужные мысли.
– Недалеко, – с серьезнейшим видом ответил казак.
Да уж, в этом мире, лишенном наручных часов и хоть как-то сбалансированной системы мер и весов, понятие «близко» было необычайно точным.
– Что ты видел?
– Они идут от нашего брода. Ведут полон и обоз награбленного.
– Да чтоб вас всех! – В моей груди похолодело. – Тебя видели?
– Простите, господин, это случилось неожиданно. – Казак снял шлем и низко склонил украшенную наполовину седым чубом голову, словно предлагая отсечь ее.
– Мороф, разворачивай драгун. Коноводов и лошадей в обоз. – Немного подумав, я добавил: – Оставь еще десяток стрелков с обозом. Выходим на холм, обоз оставляем в балке. Казаки, на позиции.
Когда из-за холмов вынырнула не менее чем двухсотенная лава степняков, я выдал несколько фраз из непонятного в этом мире русского матерного.
– …Ну что, Ваня, доигрался?
Морофа контролировать нужды не было – он и без меня знал, что и когда делать.
– Без поправки. Подъем пять. Дай! Подъем четыре! Дай!
Суетные мысли ушли куда-то вдаль, и я отчетливо понял, что степняки сейчас приблизятся на дистанцию выстрела и ударят по почти бездоспешным драгунам. Разница в наших с врагом возможностях была в сто пятьдесят метров. А если с гарантией, то в сто – длинные луки били на триста, а степные даже с помощью инерции бега лошади всего двести. Будь их хоть вполовину меньше, то до двухсотки хтары не дотянули бы, а так у нас оставалось несколько секунд безопасности, а затем начнется размен. Очень невыгодный для меня размен.
– Драгуны! Проходы! – была и такая команда, заученная на зимних учениях.
Крайние трети драгун приставными шагами сдвинулись в сторону, образовав два прохода в общей массе.
– Казаки! Любо! – Во время зимних посиделок я объяснил новым казакам, что означает это слово: «Любо жить красиво, любо любить всем сердцем и любо умирать с честью». Возможно, я что-то додумал от себя, но, как мне кажется, саму суть ухватил верно.