– Тебе нужно надеть одно из платьев, которые для нас оставили. Я не знаю, почему здесь столько бальных костюмов, но должна признаться, мне они очень нравятся.
Даниэла, и правда, выглядела в подобном образе, как девушка сошедшая со страниц романа девятнадцатого века. Она светилась от счастья, кружившись в своем новом наряде.
– У тебя осталось двадцать минут. Потом мы должны спуститься в гостиную, мистер, который доставил меня сюда, показал дорогу, – Дани снова опустилась на кровать, приняв озадаченный вид.
Бетти подошла к шкафу и провела рукой по многочисленным тканям, которые переливались всеми цветами радуги. Элизабет вытащила на свет коричневое платье с прямой юбкой и белой блузой сверху, украшенной рукавами-фонариками и белыми тканевыми пуговицами.
– Такое простое? – искренне удивилась Дани, которая теперь напоминала ребенка.
– Я чувствую себя некомфортно, когда надеваю что-то привлекательное, – Бетти была честна. – Но тебе очень идет это белое платье, – поспешила добавить.
– А ты не могла бы забрать часть моих волос в высокий пучок на голове? – Даниэла прикусила губу, было видно, что просьба заставляла ее чувствовать себя смущенной. – Кто-то раньше делал мне так, и я почему-то думаю, что мне очень шло.
Бетти кивнула головой. Облачившись в единственное найденное в шкафу скромное платье, девушка принялась за волосы Дани.
– Ты что-нибудь помнишь? – спросила Бетти, когда с прической было покончено.
Дани поднялась с кровати, снова зашуршав юбкой, и, посмотрев на себя в зеркало, ответила:
– Я помню, что любила наряды и книги, кажется, у меня было очень много книг. Я сохранила все свои знания в разных областях. Впрочем, я помню почти все, кроме того, кем была, где жила и какие люди меня окружали. А ты? – ее голубые глаза впились в Бетти.
– Также, – пожала плечами девушка. – Думаю, пора в гостиную.
С этими словами Элизабет открыла дверь и вышла в коридор. За ней последовала Дани. С первого этажа доносились приглушенные голоса и шепот, из которого было невозможно разобрать и слова. Девушки медленно спустились с лестницы, пытаясь не привлекать к себе внимания, что было достаточно трудно из-за шуршащей юбки Даниэлы, длинным шлейфом тянувшейся по ступеням. Девушка то и дело извинялась, пытаясь подобрать подол, но тот непослушно вываливался из ее рук, вновь заполняя собой все пространство.