– Я знаю, она в Израиле, – продемонстрировал свою осведомленность Потапов.
– Она к своему харьковскому еврею сбежала в Израиль! Вот сука. Я чувствовал, что она по нему сохнет. Он, значит, эмигрировал, а она к нему?
– Я говорю о том же. Бросают мужей, родину, детей. Нам такие женщины не интересны. Пусть там и остаются.
– Это твои пусть остаются, а мои пусть возвращаются. Я вашу малину на чистую воду выведу. Вы там торгуете женщинами и детьми под прикрытием властей. Я читал такое: полицейский-сутенер. А ты, Полина, брачный агент.
Вот это был удар, одной левой сразу двоих.
* * *
В следующий момент Сергей увидел на экране ерзающую по клавиатуре женскую попку. В окно сообщений сыпались ничего не значащие буквосочетания.
– Э! Э! Вы что там, целуетесь? А ну прекратите!
Попка с шумом сползла вниз. Картинка исчезла.
Сергей пробовал возобновить сессию.
«Любовники они или преступники? Теперь у меня есть компромат на всех…» Сергей не знал, зачем ему это нужно. Но может пригодиться, чтобы прижать жену. Наверняка она поддерживает с ними связь, и через них можно будет ее выманить. Сколько ему еще мучиться?
Он подошел к окну, как все на свете думающие люди. Считается, что если смотреть в окно, вглядываться в даль, то непременно появятся мысли. Вдали была только яркая, как фара мотоцикла, луна.
«А если он ее решил убить? Или она его? И просто прикрыла экран задом?» Как-то неприятно врезался в сознание этот кадр… А ему-то что, пусть убивает, а вместе с нею и последнюю надежду программиста на восстановление нормальной семейной жизни.
Поволновался-поволновался и успокоился.
* * *
Но никто никого и на этот раз не убил.
Полина заметила то, чего Сергей не мог увидеть в рамке компьютерного экрана – руку полицейского, тянущуюся за кобурой. И она инстинктивно прикрыла экран, не сообразив, что голова на экране и реальная голова – не одно и то же. Ей показалось, Потапов убьет сейчас отца Светочки, оставив ее сиротой.
– Как ты можешь? Он же – отец. А про девочку ты подумал?
– Да я его только попугать хотел.
– Зачем?
– А так получается, что он прав.
– Он просто обижен. Его тоже можно понять. Была семья, а теперь остался один с ребенком. Не все мужчины это выдерживают.
– Некоторые и чужих детей растят.
Полина оказалась так близко, что он слышал, как бьется ее сердце. Или это было его собственное сердце?