Тимур Апакидзе шел в ногу со временем, но иногда он даже опережал эпоху, жил в другом измерении. Поэтому закончить предисловие к этой замечательной книге хочется словами поэта и композитора Константина Фролова, друга Тимура: «Для нас всегда ты будешь первым среди умеющих летать!»…
Александр Кузиванов,
капитан 1 ранга запаса,
выпускник ЛНВМУ 1971 года
Рысью в сердце вцепилась беда,
Земля черной зияет могилой…
Не поверю я никогда,
Что не будет тебя, любимый!
Ночь удушьем сдавила горло,
Я сжимаю руки в бессилье,
А в глазах твоих, как осколок,
Встало небо отчаянной синью.
Непокорство темных кудрей
Я уже не сожму в ладонях,
На распутье слез и скорбей
Мое сердце пусть похоронят.
И лишь только закрою глаза,
Снова вижу: безудержно смело
Мальчик мой, голубая звезда,
Синей птицей врывается в небо!
Эти стихи были написаны мной в 1979 году в городе Острове, когда мы с Тимуром еще не были женаты. И именно в Острове спустя 20 с небольшим лет так страшно оборвалась жизнь самого дорогого для меня человека…
Тогда, в 1979-м, меня потрясла случайность, которая могла оказаться для Тимура роковой: при стрельбе по мишени на малой высоте, на морском полигоне, осколок от выпущенного Тимуром снаряда попал в двигатель его самолета.
За два года до этого в Сиверской, под Ленинградом, погиб самый близкий его друг – Женя Белунов. Я видела, каким ударом это было для Тимура, и, впервые столкнувшись с настоящей трагедией, поняла: чтобы стать достойной женой летчика, надо быть готовой к любым испытаниям, которые могут выпасть на его долю.
Тимур даже в самые страшные моменты жизни ни разу не усомнился – летать ему или нет: он настолько был одержим небом, что стискивал зубы и шел дальше к своей цели. Каждое летное происшествие становилось для него серьезным уроком, который делал его сильнее и увереннее.
А еще ему помогал потрясающий оптимизм и вера в свои силы. Тимур часто подбадривал меня: «Вот увидишь, все будет хорошо!» – и эти слова поддерживали меня на протяжении всей жизни, может быть, потому, что я безоговорочно верила ему.
* * *
Мы познакомились в 1967 году в Ессентуках, в детском санатории, когда нам было по 13 лет; Тимур приехал туда из Ленинграда, я – из Москвы. Тимур не был похож на других мальчишек: с озорными глазами и копной русых кудрей, невысокий, подвижный, веселый и, несмотря на свою бесшабашность, очень аккуратный, он излучал какую-то радость и всегда был душой компании. Девчонки так и бегали за ним, а он, вернувшись в Ленинград, сказал маме: «Я встретил девочку, на которой женюсь!» Поразительно, но именно это и произошло спустя 14 лет.