– Смертные! – прошипела она, – Как вы можете.… Как вы смеете поднять руку на меня? Правую руку самого Властелина?!
Не слушая ее пафосную речь, я шагнул к ней, воздев сияющий молот.
– Что это?! – Взвизгнула вампирка, прикрываясь ладонью. – Как больно! Убери этот свет! Я приказываю! – Вскричав диким голосом от страха и боли, она вскочила на ноги, едва не падая от дикого перенапряжения, и скороговоркой произнесла другое заклинание. Тут же ее фигуру окутал красный туман, который принялся уходить в маленькое вентиляционное отверстие в потолке. Не желая упускать шанс, я подскочил и с размаху ударил молотом прямо в середину тумана. Но поздно – я лишь разогнал остатки пыли, взметнувшейся к потолку.
– Мы еще встретимся, Избранный! – донесся сверху затухающий голос. – Но в следующий раз я буду готова! Предначертанное должно осуществиться!
И все стихло. Я кинулся к лежащим без сознания Гвинере с Эффой. Глянув за зайку, я увидел, что она так и стоит, слегка покачиваясь, там, где измочалила вампирку. Ну, раз стоит, то может и подождать. Коснувшись лисички и дракошки руками, я сразу же активировал максимальное лечение. С удовольствием отметив засветившиеся тела, я повернулся к Катарине, с которой явно произошло что-то неладное.
Зайка так и стояла, свесив ушки и лапки, но стоило только мне сделать шаг в ее направлении, как она упала на колени и дико закричала, воздев руки к потолку. Я успел заметить, что ее цвет ее глаз изменился. Из прежних голубых, они стали полностью черными! Замолчав, она протянула ко мне руки, будто прося прощения, и рухнула наземь.
Кинувшись к ней, я дотронулся до ее тела. Зайка была холодна как лед! Схватившись за нее обеими руками, я закричал:
– Максимальное исцеление! Рассеивание! Исцеление! Снятие проклятия!
Но ничего не происходило. Тело Катарины так и оставалось холодным на моих руках. Не желая верить в произошедшее, я повторял и повторял заклинания.
– Как же так?! – не веря своим глазам, спрашивал я, – ведь ты только что была жива?! Исцеление! Лечение! Ну же! Живи, живи! Живи Катарина!!!
Начиная понимать, что моих сил не хватает или, что происходит что-то за гранью моего понимания, я поднялся, держа зайку на руках, краем глаза увидев, как с ужасом смотрят на меня и на нее Эффа и Гвинера. Я едва не взрывался от переполнявшей меня бессильной ярости, понимая, что не в силах вернуть зайку. Но и отпускать ее просто так был не намерен. Внезапно время вокруг меня остановилось. И навстречу мне … вместо Судьи из сверкающего облака вышла Селемине.