– А вот и Влас Палыч собственной персоной, – сообщил Борейша. – И, надо думать, не один, а с Яковом Семеновичем.
– Хлебников, глава местного сельсовета, – шепотом пояснил Савельев. – Тот еще жук. Все у него вот тут, – он сжал кулак, – весь Правый берег.
Голоса, зычные, азартные, тем временем становились все громче, и через пару секунд на лужайку вышли двое весьма колоритных мужчин. Первый, крепкий, дородный, с широкими плечами и густой, хоть и совершенно седой шевелюрой, был одет в дорогой костюм, сидящий на нем с той элегантной небрежностью, которая выдает руку высококлассного портного. Верхняя пуговица сорочки была расстегнута, а узел галстука ослаблен. Левой рукой мужчина опирался на трость, а правой активно жестикулировал, споря о чем-то со своим визави, невысоким, лысым мужиком с вислыми казацкими усами. Одет мужик был по-совдэповски незатейливо, в черные брюки, сильно запылившиеся снизу, и белую рубаху с короткими рукавами. Рубаха была изрядно мятой, расходилась на упитанном пузе, норовила выбиться из-под потертого ремня. Под мышкой он держал потрепанный кожаный портфель, который то и дело поправлял свободной рукой.
– …А я, Влас Палыч, продолжаю утверждать, что эти ваши доильные роботы русскому человеку без надобности. Где это видано, чтобы коров роботы доили?!
– В Голландии, дорогой мой Яков Семенович, – возражал седовласый, в котором Морган и Сотник сразу признали Яриго. – В Голландии коров доят именно роботы. Сканируют буренок, проводят химический анализ молока, а при необходимости даже помещают в карантин.
– А цена? – Хлебников хлопнул себя ладонью по лысине. – Да не окупятся ваши роботы ни в жизнь!
– Посмотрим, – сказал Яриго успокаивающим тоном и тут же улыбнулся замершим в ожидании гостям: – Друзья, простите великодушно за опоздание! Дела, будь они неладны! – он покаянно покачал головой. – Но готов искупить. Приложу к этому все усилия.
– Да вы и не опоздали вовсе, Влас. – Улыбка Агаты сделалась ослепительной, пашмина, словно невзначай, соскользнула с точеных плеч. – Но мы уже начали скучать, – добавила она как-то по-особенному интимно.
– Преступление! – Яриго порывисто шагнул ей навстречу, склонился в поцелуе над протянутой ручкой. – Такая прелестная дама не должна скучать. Агата, вы божественны!
– А вы, как обычно, весьма галантны. – Агата хотела было еще что-то добавить, но Яриго уже переключился на других гостей: пожал руку Глебу, по-свойски кивнул Савельеву и Борейше, а потом всем корпусом развернулся к ним с Сотником.