– А меня зачем посвящаешь в свою тайну?
– Ты перебудоражил весь Париж! Я думал, стряслось что-то ужасное.
– Стряслось!
– Что?
– Иди ты к черту! Ты ее не достоин!
Я вскочил и выбежал из бистро. Франк догнал меня на площади. Схватил за отвороты куртки, встряхнул и заорал:
– Господи, да что с тобой такое?
Никогда еще я не видел брата в таком напряжении. Он сел на скамью. Рядом, на асфальте, спал клошар. Я рассказал Франку все. Он слушал, не перебивая, с мученическим выражением на лице, погруженный в собственные мысли, но я видел, что он потрясен.
– Спасибо, – тихо произнес он и покачал головой. – Она… выкарабкалась?
– Ей бы следовало провести еще пару дней в больнице, но она ничего не желает слушать.
– Ну ты и говнюк! – Глухой голос принадлежал лежавшему рядом со скамейкой бродяге. Оказалось, он давно пробудился, сел на бордюр тротуара и слышал весь наш разговор. На его лице была гримаса презрительного отвращения. Он наставил на Франка указательный палец и вынес вердикт: – Нужно быть королем придурков, чтобы записаться во французскую армию и бросить подружку. Ты, парень, психованный идиот! Можешь собой гордиться!
Франк пришел в ярость. Я испугался, что он бросится на несчастного с кулаками.
– Какого черта ты лезешь, кретин? Убирайся, или намну тебе бока!
Бродяга собрал пожитки, недопитую бутылку вина и заковылял прочь, унося с собой кислый запах немытого тела.
– Придурки! – бурчал он. – Кругом одни придурки!
Он свернул на улицу Муфтар, расталкивая прохожих и бранясь во все горло, и исчез из виду.
– Ты повидаешься с ней?
Франк покачал головой.
– Это же Сесиль!
– Думаешь, мне легко? Я никогда не решусь сказать ей правду в лицо.
– Она могла умереть из-за тебя!
– Мне жаль. Я знаю, что виноват, но уже слишком поздно. Через четыре дня я уезжаю. Окажусь в безопасности, напишу письмо и все объясню, а когда вернусь, посмотрим, что будет.
– Думаешь, Сесиль станет ждать? Да она тебя ненавидит!
– Это моя жизнь, Мишель! Я должен так поступить.
– Ты чертов кретин, Франк, вот кто ты такой!
– Ничего ей не говори, пока я не уеду, прошу тебя. Дай мне все сделать самому.
– Ты совсем потерял голову и будешь жалеть об этом всю жизнь.
– Не терзай меня! Лучше пойдем поедим.
– Не хочу. Надо вернуться домой.
– Я должен с тобой поговорить. Это важно.
Я колебался. Франк выглядел потерянным, и у меня появилась надежда его переубедить.