– Считаешь, в Ордене есть предатели?
Мерион действительно так думал.
– Да, это правда, – Мерион посмотрел на Игонора. – Я повстречал Волков шесть лет назад, один из них, Сари Меднесс, победил и сломил мой посох, а ведь на вид ему не больше сорока! – маг вдруг осознал в груди тревогу, сердце билось всё сильней, заставляя его дышать глубже и чаще. Мысли роились, но не желали складываться в слова.
– Считаешь, они неспроста носят маски? – Игонор оказался как всегда проницателен. – Боишься, что под ними скрываются наши товарищи, погибшие на войне.
– Мне не хочется в это верить. – маг боялся, что Волками могли оказаться и его ученики.
– Надеюсь, ты не прав, – заключил Игонор, но момент был утерян безвозвратно. Мерион отвернулся на север, вновь увязнув в страшных воспоминаниях.
Оксифур по просьбе Владык отправил его на север. Путь домой, тяжёлый и тревожный, длился почти шесть лет, но вскоре он снова ступит на родные земли. Маг вздохнул, припомнив угрюмое выражение лица Оксифура, с которым он встретил его в тот вечер, мог ли он знать, куда посылает Мериона? Мог ли знать, к чему приведёт их бездействие? Эти вопросы не давали ему покоя весь путь до форта Орнел.
Жаркое лето только набирало силу, когда они вернулись в Алькадию. Оксифур затеял провести Совет на этот раз до Дня Памяти.
Столица, как и всегда, привлекала множество людей: заезжие купцы, торговцы разнообразными товарами, фермеры, что привезли молодые овощи и фрукты, все они спешили попасть на рынок столицы первыми, чтобы снять сливки с местных богатеев. По дороге Мериону встречались трубадуры, отряды наемников, охраняющие караваны или кареты с важными персонами, множество разного вида нищих и беженцев. Маг старался подметить всё и быть начеку.
Сама столица кипела жизнью, но Мерион не жаловал людных мест. В юности ему нравилась толкотня, постоянная спешка, спёртый воздух, вонь узких улочек, шум, не смолкающий ни днем, ни ночью, а теперь, на исходе лет, он начал ценить свежесть, размеренность и спокойствие.
Маг въехал в город на закате и сразу отправился к архипелагу Ордена, даже ночью, улицы оставались, полны людьми, на площадях и в проулках играла музыка. Мерион неспешно пересёк город и на минуту остановился перед парком, за которым высилась башня, чернее ночного неба. В шуме дубов вновь мерещились голоса Мудрейших. Он отпустил коня и прошёл под сенью деревьев до паперти, поднялся по широкой лестнице к башне и уже там огляделся, наслаждаясь свежим морским воздухом. Родные места всегда придавали ему сил, и теперь, глубоко вдохнув, Мерион обрёл небывалое спокойствие, и, лишь сполна насладившись видом, вошёл в башню.