Наши квартирьеры как обычно вылетели на неделю раньше по маршруту: Харьков-Свердловск-Тюмень-Сургут-Нижневартовск.
Город – Нижневартовск – это административный центр Нижневартовского района Ханты-Мансийского автономного округа – Югры, входящего в Тюменскую область. Город расположен на берегу реки Оби в непосредственной близости от Самотлорского нефтяного месторождения. Начиная с 1960-х годов – эпохи активного освоения месторождений Западной Сибири – небольшой посёлок нефтяников начал активно развиваться и превращаться в современный комфортный для жизни город.
Вот превращать посёлок из домов – «Времянок» в современный город была наша задача, занимались мы там в основном строительными работами. Жили в разбитом палаточном лагере на станции Мегион в СМП -226, на работу ходили в новые строящиеся дома рядом, вечерами устраивали дискотеки для местных и для себя и соседних стройотрядов. Там был «Куст», то есть понаехало много стройотрядов сов всей страны, но работы вроде всем хватало. В конце каждого месяца Командир бегал по местным начальникам и прорабам, проверяя правильность смет, калькуляций, нарядов и «процентовок» за выполненные работы, грозя им выговорами и международными скандалами, если студенты получат «недостойную» их высокого звания Бойца ССО зарплату.
В отряде были два темнокожих представителя знойной Эфиопии и трудновоспитуемый подросток, который оказался нормальным пацаном, никуда не сбегал, спиртное не искал, а честно работал до 4-х часов дня. Если не получалось «впечатлить» местных начальников, приходилось идти к Начальнику СМП-226 и «плакать в жилетку», а тот мужик был страшно крутой, как он материл на оперативках своих нерадивых подчинённых – это был высший пилотаж, таких слов даже раньше многие и не слышали, поэтому даже уши заворачивались от такого мата. Какие люди были, страшно вспомнить…
На стадионе «Центральный» участвовали в открытии фестиваля «Самотлорские ночи», а на улице Дружбы народов, где размещались «этнические площадки» устроили «Уголок Харькова». У Миши М. там возник любовный роман с местной аборигенкой, и он часто не ночевал в лагере. На прощание устроили большой банкет с костром и дискотекой, на которой все бойцы выстроившись гуськом и подвывая – лихо танцевали какой-то свой собственный лихой танец под песню «