Или как конвоир.
И снова девять кругов ада. Но на этот раз они мне уже не казались мукой.
Наверное, так же и потерянные души в аду. Сначала им больно… Плохо… А потом ко всему этому привыкаешь и, возможно, начинаешь ценить.
И уже не мыслишь своего существования без дыбы, крючьев и адской сковородки. И черти, которые жарят и пытают, – уже кажутся родными, и всех их знаешь в лицо (или рыло) и по именам.
Кто знает, может, через какое-то время я превращусь в одну из этих «рыб», буду деловито рассекать туда-сюда и хлопать губками.
Зашибать большие деньги и ни о чем не думать. Такая – рыба-робот. Кибер-рыба…
Нановуалехвост…
– Выгляжу я сегодня… Не очень, – я приземлилась в кресло к визажистке.
Камилла (я же правильно запомнила?) в очках с черной толстой оправой, с неизменным хвостиком медового цвета, и кокетливым локоном вдоль лица, посмотрела на наши отражения в зеркале, положила руки мне на плечи, и по-птичьи склонила голову на бок.
– Дарлинг, когда я работала в Вегасе, мне пришлось гримировать крокодила. Так что ты меня вряд ли чем-то испугаешь.
– В смысле?.. Кого-то из Шоу Герлз?
– В смысле живого крокодила. Продюсеру показалось, что он недостаточно зеленый, – Камилла склонила голову в другую сторону, дотронулась кончиками длинных пальцев до оправы очков, и заскользила по волнам воспоминаний.
– …Или это был аллигатор?.. – она зависла на добрые пару минут.
– В смысле? — она бредит?
– Я работала на шоу в казино «Мираж», – она поправила и так идеальную прядь волос.
– Ты танцевала? – мой взгляд невольно упал на длинные ноги и подтянутую задницу Камиллы.
– Ну, уж нет. У девочек к концу выступления скулы сводило от улыбок, представь себе – ты отработал смену, а вокруг тебя толпа клоунов из «Оно». Я работала гримером. Интересные люди, отличное продвижение по карьере.
– А тут-то что ты тогда делаешь?
– Здесь платят больше. Много… Много больше… Так, – она крутанула стул. – В зеркало не пялимся, советы не даем!
Ну, похоже, с Винсентом у них одни и те же методы работы. Но я хотя бы не крокодил.
– Ева?
Клементина наклонилась надо мной, пока Светлана (совершенно неразговорчивая блондинка с ясными голубыми глазами и потрясающими губами) подновляла мне маникюр.
– Да?
Я заметила, что у Клементины глаза светло-серые. С прожилками.
– Хочу тебе кое-что пояснить.