– Разрешите взглянуть? – блуждающий взгляд Михаила искал комнату, где лежало тело Данила
– Вон там – пальчик утонченной женской ручки точечной наводкой указал на дверь
– Михаил с особым энтузиазмом ринулся к направленному месту, но тут же ступорно замер!
– Что с Вами? – поинтересовалась Оля, отчетливо осознавая, что здесь все не так!!!
– Там, говорите?! – переспросил, зная ответ на вопрос, нервно потирая вспотевшие ладони
– Да – да, там! А портфель можете оста…
– Нет, спасибо! Пусть будет при мне! – перебил Олю
– А хотя, оставлю здесь – положил на диван
Михаил медленно открывал дверь, а тоненькая струйка света уподобилась весеннему паводку – озарив комнату: было все вокруг перевернуто, разорвано и исцарапано, за исключением белого кома – тело Данила аккуратно укрыто одеялом.
За шаги вперед, будто что-то усердно тянуло назад! Михаил мужским жестом взял Олю за руку, а она рефлекторно сжала с такой силой, что он почувствовал боль и дискомфорт.
И вот они подходили все ближе и ближе, а ноги наливались свинцом! Жаркая ночь июня климатически разнилась с той комнатой: учащенное дыхание из дрожащих и посиневших губ сопровождалось выходящим паром! Михаил взялся за край одеяла и приподнял его! От того, что предстало во взоре, Оля подпрыгнула и взвизгнула, а Михаил моментально побледнел!
Пульсация головного мозга сужала, скручивала и выжимала сосуды! Молниеносная боль свалила с ног Данила, он лежал и корчил лицо, кричал куда-то вглубь себя, но собою же не был услышан! Та самая тишина, что настигла в момент загадочной вспышки, вновь явилась, но с более ярым настроем!
Глазное давление колко выковыривало зрачки, а тем самым усиливалось зрительное восприятие до запредельной нормы! В буквальном смысле едва принятая разумом новая реальность слоилась еще на две:
Здания и дороги фантомным эффектом проявлялись, исходя от эпох – чем старее постройки, тем тускнее! Люди также призрачно проходили сквозь других людей, не замечая других миров!
Все это сводило с ума! Три параллели и в каждой своя будничная суета: от автомобилей до карет.
В перемешенном гуле едва улавливались слова, наречия которых контрастно разнились:
– Именно об этом я тебе говорила – указала женщина пальцем на бабушку, шедшую впереди, у которой лежали в полупустой авоське кефир и батон