В этом было уже что-то нечеловеческое. Широко открыв глаза, Фрэнк Браун упивался этим дивным образом. Словно рубины, светились капли крови на белом лбу Терезы, черные кудри рассыпались по её голым плечам…
– Ах, если б я был художником! – прошептал Фрэнк Браун.
Но вдруг, без всякого перехода, Тереза грохнулась на пол. Снова она корчилась в страшных судорогах, дико размахивала руками и ногами и кричала в ужасном пароксизме. Затем, поднявшись на колени, издала ужасный крик и вырвала огромную прядь волос из своей головы.
Невыносимый ужас, дикое отчаяние отразились на её лице, и она закричала: «О пропасть! пропасть!». Она вся съежилась, поползла на четвереньках в угол и забилась там, как загнанный зверёк.
И снова к ней вернулась жизнь. Она открыла глаза, щеки её порозовели, и улыбка осветила лицо.
Фрэнк Браун приблизился к Терезе.
Опустив голову на руку, Фрэнк любовным взглядом ласкал девушку, ещё пребывавшую в экстазе. – Он завидовал ей…
* * *
Тереза всё ещё лежала неподвижно. Мужчины и женщины, успокоившись несколько, группами стояли и сидели, тихо перешептываясь.
Вдруг девушка зашевелилась и удивленно взглянула вокруг.
– Здесь? – тихо спросила она.
Все бросились к ней. Матильда Венье – первая ответила ей:
– Да, сестра, ты теперь с нами. А где ты была?
Но Тереза не отвечала. Она казалась ослабевшей и утомленной.
Вдруг взгляд её упал на Фрэнка Брауна.
– Ты здесь? – спросила она. – Поди сюда.
Она сказала это спокойно и мягко, но тоном, в котором чувствовалось, что она привыкла, чтобы ей повиновались. Фрэнк Браун почувствовал это и не двигался с места.
Тогда она тихо сказала:
– Приведите его сюда.
К нему бросились несколько человек. Он повернулся на каблуках и направился к двери, но Скуро загородил ему дорогу:
– Вы должны пойти к ней! – твердо сказал он ему.
Фрэнк Браун стоял растерянный и нерешительный.
Ничего иного не оставалось делать, как подчиниться.
Если оскорблённая гордость и гневное презрение могли его сделать господином над каждым в отдельности, то все вместе они всё же могли заставить его остаться.
Фрэнк закусил губы и молча приблизился к Терезе.
– Ты был здесь всё время? – спросила она. Он молча кивнул головой. – Что здесь было?
Её вопросы оскорбляли его: как будто она чинила ему допрос. И, несмотря на это, он ей ответил:
– Ты была в экстазе.