Поэтому сама идея заведения, где толком не кормят, не поят алкоголем, не развлекают, а только наливают кофе, вы только послушайте, эвона чего! – кофе! проникала в сознание окружающих со скрипом. Первые посетители заходили с опаской, кажется, сами точно не понимая зачем. Они вначале подолгу мялись у крыльца, перед тем как войти, неуверенно просачивались в дверь, робко просили «этого вашего кофе», осторожно отхлебывали из чашки, кривились, добавляли по пять-шесть ложек сахара и только после этого умудрялись проглотить получившийся сироп. Затем расплачивались, выходили, недоуменно пожимали плечами, транслировали ожидавшим их зевакам что-то вроде «не понял, но горько, а с сахаром вроде и не такая гадость» и только потом, расправив плечи, отправлялись сплетничать по знакомым, гордо рассказывая, как они все-таки не дали себя отравить в этой непонятной кофейне…
Все изменилось с появлением в кофейне Жана-Батиста Дюфура. Джен тогда еще не знала кто он такой, но глядя, как он уверенно заказывает и с удовольствием пьет фильтр-кофе с кардамоном без сахара, поняла, что это и есть один из тех посетителей, на которых она делала ставку. И всеми силами постаралась втянуть его в разговор. Они весьма содержательно обсудили качества кофе из разных стран, согласились с тем, что зерна кофе аффских сортов всяко мельче бранильских, но зато ароматнее, поспорили из какого материала должны быть кофейники, гость считал, что только металлическими, а Джен настаивала, что при подаче на стол кофе следует переливать в фарфоровую посуду во избежание ожогов, и, наконец, сошлись на том, что некоторые пряности только улучшают вкус напитка. И только когда он ушел, пообещав постоянно заходить, она кинулась выяснять у судомойки Вероник, кто это был.
А это и был Жан-Батист Дюфур. Папаша Дюфур, попавший когда-то в торговый флот, был городской легендой. Сбежав из дому в тринадцать лет, он нанялся юнгой на корабль и проплавал потом чуть не полвека, дослужившись до баталера[4]. Именно в его домишке можно было углядеть заморские диковины, которых больше ни у кого не было. Именно у него жила неведомая птица амаса, которая умела говорить на нескольких языках, правда, в основном, предпочитала ругаться похлеще старого Батиста Вио… Где он только не был! И о чем только не рассказывал! В его рассказах неизменно присутствовали дальние страны, свирепые туземцы, необычные растения, экзотические блюда, невероятные напитки и прекрасные женщины. Жереми Лариве, владелец рыбной лавки, даже как-то не выдержал и спросил: