В этот раз крама оказались на радость всем – мощные, но не слишком жирные, их размер превышал топико в двадцать раз.
Обычно эти животные не отличались подвижностью, да и умом не блистали. Они лениво паслись на полянах в лесу небольшими стадами. И убить их для хорошей дружины не составляло большого труда. Самым важным условием было убить одного, не испугав его соседа. В этом и состоял профессионализм охотников, если они находили стадо крама – убить добычу, не делая резких движений. Крама беззаботно продолжали пастись поодаль от их же собрата, который медленно и мягко падал в высокую траву, сраженный стрелой, если только охотники двигались плавно, не спеша. В этот раз охотники отличились, убив несколько животных. После разделки, туши погрузили на волокуши и доставили в крепость.
Все домочадцы радостно вышли встречать охотников, одна Тина не знала, радоваться ей или плакать. Она тихо раскачивала гамак из мягкой ткани дерева лаир, заботливо приготовленный для наследника, в котором теперь лежало ее маленькое сокровище, любимое только ею. Сердце женщины трепетало, она знала своевольный характер мужа, трудно будет теперь им с дочерью. Тина боялась даже для себя ее как-то назвать, не назвать бы случайно ее по имени при муже, рассердится или того хуже отправит ее с ребенком домой, как жену, не оправдавшую его доверие, позор несмываемый. Конечно, в его роду не принято отправлять жену назад, но ведь у них не принято было брать жен из чужих. Магир нарушил этот обычай, да и всех убедил в своей правоте. Что дальше будет?!
По приказу Магира ее с малышкой поместили в дальнюю комнату крепости, пищу ей приносили, и ей не велено было покидать стен жилища. Поэтому Тина не видела мужа, когда он уходил на охоту, ни после его возвращения.
Помывшись после похода и распределения мяса по семьям, он все же пришел. Вошел Магир быстро, настолько неожиданно, что Тина вздрогнула. В этот момент она кормила грудью младенца, ласково приговаривая слова любви. Тина решила для себя, что если ее маленькая дочка не нужна отцу, то она – мать отдаст ей всю любовь, которую способно дать ее сердце.
Широко отворив дверь, Магир вошел, и остановился пораженный. Какая красивая у него жена! Женщина, кормящая грудью младенца, казалась ему верхом совершенства. Тонкие черты ее лица, яркие губы ровная линия носа и большие глаза, чуть приподнятые по краям, как и у всех людей в ее племени, приковали взгляд мужчины. Он не мог оторваться, нежно разглядывая обнаженную белую грудь, к которой припала малышка, чистую линию чуть прикрытых плеч и тонких рук с длинными, тонкими пальцами. Если бы в его племени было принято рисовать, наверное, сейчас он захотел бы создать прекрасную картину!