– Это что, теперь везде так? – тихо спросил кто-то.
Ему не ответили. Когда атолл остался за траверзом, вернулись на мостик, и до выхода из пролива никто не проронил ни слова.
Остров снова превратился в темную полосу на горизонте.
Капитан оторвался от радара, взглянул на часы.
– Андрей, точку на карте на двенадцать двадцать четыре. Шесть с половиной миль от западного мыса, пеленг – сто два. И проложи из нее курс двести двадцать пять. Рулевой – на ручное управление!
– Понял! – «Третий» кинулся к карте.
Матрос встал к штурвалу, щелкнул переключателем.
– На ручном!
– Руль лево десять, ложимся на двести двадцать пять!
– Лево десять, на двести двадцать пять!
Судно качнулось и слегка накренилось на левый борт.
– Я так понимаю, в Европу мы уже не идем? – спросил стармех.
– Нет, – ответил капитан и обвел взглядом моряков на мостике, отвечая всем сразу. – Во всяком случае, через Красное море и Суэц не идем. Если это война, то основной удар пришелся по Северному полушарию. Чем дальше на север, тем больше шансов попасть под радиацию. Поэтому планы такие: будем уходить на юг, прижмемся к Мадагаскару миль на пятнадцать-двадцать, чтобы видеть береговую линию и иметь возможность связаться с берегом по УКВ.
– А почему Мадагаскар? – спросил боцман. – Что нам там делать?
– Делать там нечего. В Африке нас никто не ждет при любом раскладе. Так я и не говорю про заход в порт, боцман! – Капитан почувствовал, что повысил голос, и продолжил на полтона ниже. – В первую очередь, нам нужна связь, информация. Будем продвигаться на юг вдоль африканского побережья, на Дурбан, на Игольный, и вызывать берег по УКВ. Кто-то же должен отозваться!
– А если не отзовутся? – спросил стармех.
– Не отзовутся – пойдем вокруг Африки до Гибралтара. Топлива у нас достаточно.
Стармех кивнул.
– Тысяча тридцать тонн. По тридцать две тонны на тридцать два дня эконом-ходом. Плюс дизельного дня на три.
– А дальше? А потом куда? – почти хором спросили сразу трое.
Капитан вздохнул, неопределенно покачал головой.
Если бы он знал… Но капитан не может заявить: «Я не знаю». Особенно, в критической ситуации. Так гласил один из главных законов старого флота. И он сказал то, что кто-то должен был сказать вслух:
– Дальше по обстановке. Надеюсь, все понимают, что в случае ядерной войны вернуться домой у нас шансов практически нет. – И не удержался, оставил лазейку, лучик надежды, без которого все вообще теряло смысл. – В ближайшее время, я имею в виду.