Все жители многоэтажки, скучавшие за отсутствием свежих новостей и уставшие от бесконечной комфортной бытовой идиллии, как один прильнули к пластиковым окнам. Тщательно прожевывая белоснежными фарфоровыми зубами черную икру на завтрак, люди пытались понять, что происходит у них под окнами, кто эти странные, на их взгляд, товарищи и что они здесь делают, собственно говоря. На лицах состоятельных жильцов проглядывалось пассивное недовольство происходящим во дворе действом. А слесари-сантехники тем временем, невзирая на каменные гладкие лица крупных начальников и чиновников (и их жен), принялись за дело. Им нужно было извлечь из машины невероятно большой неподъемный шкаф 1980-го года выпуска, тяжелый круглый древний стол из деревни, всевозможные тумбочки из чистого дерева, какой-то мелкий хлам, покрытый пылью веков, различную квартирную утварь и, конечно же, (куда ж без него) легендарный советский холодильник, который, к «несчастью», находился в самом конце фургона – напротив пугающих синих мешков.
Предварительно истоптав всё, что можно было истоптать, включая изящную низкую клумбу около подъезда, рабочие принялись разгружать автомобиль. Разговаривая на своем языке, веселые мужички, кидали на асфальт мебель и ее составляющие. Грохот стоял на всю округу. И вот, наконец, когда всё дерево было вынесено из фургона, ребята вчетвером подступили к холодильнику, поглядывая на него с опаской. Казалось, что четыре мужика, которые потаскали на своих плечах, спинах и животах немало тяжестей из советского прошлого, немного испугались данного холодильника. И неспроста. Весил этот агрегат почти «столько же», сколько в свое время весил среднестатистический советский автомобиль.
Крепко вцепившись настоящими мужскими пальцами, повидавшими виды, в ржавые металлические выступы холодильника, слесари-сантехники начали радостно кряхтеть и сопеть. От невообразимых тяжеловесных потуг лица бедняг потемнели пуще прежнего, а понятный только им язык стал намного изощреннее. Подтащив холодильный аппарат к выходу, они очень устали и положили его на бок, а сами вылезли из машины и присели на ступеньки, чтобы покурить и перевести дух. Выкурив по сигарете, они, всё так же с недоверием посматривая на холодильный агрегат, всё-таки бодро подошли к машине.