– Я просто…
– Прочь! – заорал Волков. – Прочь отсюда, вернись на своё место, и зашивай в людях дыры, связывай кости, как тебе дано, а тех, кого подлечил, укладывай в телеги и отправляй в Бад-Тельц, пусть один из твоих лекарей с ними поедет, дай ему денег, чтобы размещал раненых у селян. Иди!
Монах только смог кивнуть и убежал в темноту. А Волков опять почувствовал, как кольнуло в груди. И боль ниткой протянулась в левую руку до самого безымянного пальца. Он сжал левый кулак.
«Левая рука слабая. Вот и болит. Надо прилечь, что ли. Поспать хоть час-два».
Но его окликнули.
– Господин полковник, – обратился к нему немолодой сержант, Волков помнил его ещё с Фёренбурга, там он был простым стрелком, которому ещё и оружия не хватало.
– Тебя Вилли прислал?
– Да, сержант Хольц, ротмистр говорит, вас надо охранять.
– До утра точно придётся, – отвечает кавалер, а сам морщится от неприятных ощущений в груди. Хочется приложить к беспокоящему месту руку, разгладить его, да попробуй ещё. Там кираса, кольчуга и стёганка, не дотянешься.
– Не беспокойтесь, господин. Мы вас убить не позволим, – заверил сержант.
– Отлично.
Он огляделся, ища себе место для лежанки. И тут Волков увидал в одной из телег молодого своего оруженосца Курта Фейлинга. Он сидел в пустой телеге в обнимку с флагом, который так и никому не отдал, и что-то грыз.
– Сдаётся мне, что вы так и не выполнили мой приказ? – сказал он молодому человеку без всякой злости. – Вы так и были с ротой Брюнхвальда до конца?
Фейлинг перестал жевать. Смотрел на полковника с трепетом.
– Думается, что знаменосцем вам быть рановато, это звание ещё нужно заслужить, – произнёс Волков залезая в телегу и садясь рядом с мальчишкой, – будете и впредь моим оруженосцем. Надеюсь, Максимилиан научит вас ухаживать за доспехом и за моими конями.
– Ухаживать за конями я умею, кавалер, – с радостью отвечал Курт Фейлинг.
– А шлем с меня снять сможете?
– Конечно.
– Ну так снимайте.
Молодой человек сразу привстал, стал отстёгивать ремни, что крепили шлем к горжету. Это у него получилось почти сразу.
Волков повалился на что-то мягкое, положил секиру под правую руку:
– Максимилиан, сержант Хольц.
Те сразу подошли.
– Мне нужно поспать хоть немного, думаю, на рассвете мужики начнут дело, хочу быть бодрым к тому времени.
– Я разбужу вас, – заверил его Максимилиан.