В этот раз Эсветаллила не отказалась. Вино оказалось неплохое, натуральное.
– Хороший букет, – одобрила она, усаживаясь в любимое кресло. – Что за сорт?
– Из погребов Колдующего Императора, – похвастался Клюзерштатен. – Трофейное. Я участвовал в Великой Казни, матушка.
– Обычно чем дольше ты говоришь, тем сильнее плачет мое сердце, – отхлебнула еще Эсветаллила. – Но сегодня все по-другому. Конечно, я бы предпочла, чтобы ты сражался с братьями-легионерами, а не помогал бушукам мародерствовать, но…
– Я нашел там не только вино, матушка, – перебил ее Клюзерштатен.
– О?.. А что еще?
– Один меч, – резко сжал кулак Клюзерштатен.
Щелчок. Эсветаллила мгновенно почувствовала опасность, тут же дернулась переместиться, исчезнуть… но было поздно. В руке Клюзерштатена возникли серебряные часы…
…Они изошли радугой… и время остановилось. Ровно на одно мгновение Эсветаллила оцепенела…
…А следующее стало гибельным.
Плоть разорвало холодным металлом. Все тело охватила боль, а с ней явился смертный холод.
И страшное ощущение невосполнимости ущерба.
Рана была смертельная. Клюзерштатен хорошо подготовил капкан. Адамантовый клинок прошел почти насквозь, прорвал сиденье и вспорол его мать, как свинью на бойне.
И ведь он толком и не применил демоническую силу! Только как активатор! А все остальное – обычная ловушка! Архаичный пружинный механизм! Поэтому Эсветаллила ничего и не заметила – адамант необнаружим даже для демолорда, а пружины в ее любимом кресле были и раньше!
Но она была еще жива. Дергалась в конвульсиях, но смотрела на сына, трясущейся рукой тянулась к алебарде…
– О нет, нет, нет!.. – прыгнул за кресло Клюзерштатен.
Снизу под спинкой торчала рукоять меча. Клюзерштатен дернул, провернул еще сильнее – и легким движением разрезал и кресло, и мать. Замахнулся добить, отсечь ей голову… и клинок встретился с лезвием алебарды.
Даже на последнем дыхании Эсветаллила оставалась воительницей-гохерримом. Она была демолордом. И удар Клюзерштатена она отразила.
Адамант разрубил ее алебарду. Но удар был так силен и внезапен, что меч выбило из руки Клюзерштатена. Он вскрикнул фальцетом, отпрянул… дернул в панике ногой… и сиреневое лезвие отсекло ему копыто.
– А-а-а-а-а!!! – заверещал Клюзерштатен, прыгая на одной ноге. – Нет!!! Нет!!! Не-е-е-ет!..
– В тебе… нет… достоин… ства… – выдавила Эсветаллила, обливаясь кровью. – Гохеррим должен… крепко дер… жать… оружие… и сохранять ли… цо… при ра… не… ни… ях…