Первым ответил архиепископ.
Засигналил коммуникатор, и монсиньор Гвискарди во всей красе – фиолетовый шёлк, шляпа с кистями, золотое пенсне – отразился на экране.
– У вас есть новости, синьора коммандер?
– Пока скорее вопросы, монсиньор. Хотелось бы встретиться.
– Так же, как и вчера, в три часа пополудни, вас устроит?
– Вполне.
Распрощавшись, Лавиния отложила коммуникатор и задумчиво уставилась в окно.
«Итак, куда меня тянет чутьё? Смешно сказать, но в Медиоланум. Карл Оттоленги встретился в этой истории уже дважды. Такая ли он значительная фигура, чтобы его было видно за каждым фактом? Надо бы с ним поговорить… В конце концов, до Медиоланума один переход порталом. Предположим, час я пробуду там, и до встречи с Гвискарди ещё успею заглянуть в здешний городской архив и разобраться, отчего при фамилии Фальеро моя секретарша начинает нервничать? Тьма, мне нужен Джан-Марко! Неужели магвестник до него не долетел?»
Старательно, словно первокурсница, она заново создала птичку и закусила губу, отправляя её в полёт. То ли на сей раз воды лагуны были благосклоннее, то ли ветерок оказался попутным, но уже через пару минут через открывшееся окно портала в комнату шагнул глава венецианской Службы магбезопасности.
– Звала? Извини, после первого вестника сразу откликнуться не мог, был на допросе. Так что получил сразу оба.
Госпожа Редфилд кивнула: допросные в Службе были разные, в том числе и выложенные орихалком, минералом, поглощающим магию.
– Серьёзное дело? – поинтересовалась она.
В ответ Джан-Марко лишь махнул рукой.
– Очередной монах, поехавший крышей на почве целибата и решивший усмирять плоть магически. Но не свою, а грешников. Вовремя взяли, но двоих он всё-таки успел убить. Ладно, это неважно. Рассказывай.
– Что ты знаешь о Карле Оттоленги?
– О ком? – чуть не поперхнулся Торнабуони.
– Оперный певец.
– А-а, этот. Ну да, у тебя ж оперная история… Да почти ничего, собственно говоря. В поле зрения магбезопасности он никогда не попадал. Знаю, что он из числа тех звёзд, которые мчатся из одной страны в другую ради единственного спектакля, и получают за это суммы, на которые можно было бы купить палаццо.
– Ладно, – покладисто кивнула Лавиния. – Тогда другой вопрос, даже два: во-первых, не живёт ли в Венеции какая-нибудь бывшая оперная прима, желательно, потерявшая голос и всеми забытая?