– Ладно, – сказал Диклан. – Я это найду. И тогда вы оставите нас в покое. Вы все.
Серый Человек сунул пистолет обратно в ящик и задвинул его. Потом посмотрел на часы. Двадцать минут на то, чтобы забрать машину из проката. Надо выбрать что-нибудь среднего размера. Он ненавидел малолитражки примерно так же, как общественный транспорт.
– Да.
– Ладно, – повторил Диклан.
Серый Человек покинул комнату, прикрыв за собой дверь. Она закрывалась не до конца – он испортил одну из петель, когда вошел. Но он не сомневался, что в школе есть какой-нибудь фонд, способный возместить ущерб.
Он помедлил, глядя сквозь щель.
Сегодня он мог узнать о Диклане Линче еще кое-что.
Несколько минут ничего не происходило. Диклан лежал на полу, скорчившийся и окровавленный. Затем пальцы его правой руки двинулись по полу, направляясь к упавшему телефону. Впрочем, он не стал набирать 911. С мучительной медлительностью – почти наверняка у Диклана было вывихнуто плечо – Диклан набрал другой номер. И сразу же зазвонил мобильник, лежавший на второй кровати. Серый Человек уже знал, что она принадлежала младшему брату Диклана – Мэтью. Заиграла песня, которую Серый Человек знал, но терпеть не мог.
Серому Человеку было известно, где Мэтью – он катался в лодке на реке с местными ребятами. Как и старший брат, он не любил одиночества.
Закрыв глаза, Диклан дольше необходимого слушал мелодию звонка младшего брата. Наконец он нажал на кнопку и набрал другой номер. И опять не 911. Абонент не ответил. Натянутое выражение лица Диклана сделалось еще напряженнее. До Серого Человека доносились жестяные гудки; затем раздалось короткое сообщение автоответчика, но слов он не разобрал.
Диклан Линч закрыл глаза и тихо произнес:
– Ронан, блин, где ты?
– Уязвимость – это проблема, – сказал Ганси в телефон, почти крича, чтобы перекрыть шум мотора. – Если Глендауэра можно найти, просто пройдясь вдоль силовой линии, я не понимаю, отчего на него никто не наткнулся за последние несколько сотен лет.
Они ехали обратно в Генриетту, сидя в «Кабане», возмутительно оранжевом древнем автомобиле. Ганси вел – если выбор падал на «Камаро», он всегда садился за руль. И разговор шел о Глендауэре, потому что в обществе Ганси разговор почти всегда шел о Глендауэре.
Адам на заднем сиденье запрокинул голову, уделяя равное внимание телефонному разговору и собственной усталости. Блу, сидевшая в середине, подалась вперед, чтобы лучше слышать (одновременно она выбирала цеплючие семена травы из своих вязаных легинсов). Ной устроился по другую сторону, хотя никто и никогда не знал наверняка, сохранит ли он материальный облик, когда они удалятся от силовой линии. Они сидели тесно – от жары казалось, что еще теснее, и кондиционер работал из последних сил, но воздух утекал сквозь щели в этой полной дыр машине. У кондиционера в «Камаро» было только два режима – «включен» и «сломан».