«Пляж? – спохватилась Елена – Нудисты? Что за блажь такая странная в голову лезет?»
И опять засуетились девки вокруг Елены, ногами босыми затопали, а старостиха поодаль стоит, лицо унылое вытянув – девки, наряды значится, из сундуков вытянули, приданое своё. Жалко, конечно, но кто в здравом уме с герцогом спорить-то станет?
Елена в наряды те взглядом впилась, веря и не веря. Платьев-то сколько! На троих старостиных девок целых шесть! Разных цветов и фасонов! Вон, то, светлое, в цветочек мелкий, в самый раз Елене будет, пусть и длинновато! Так носят все длинное. Принято в краях этих подолами навоз с земли собирать!
«Вот ещё, радость!» – глаза Елены заблестели от счастья. Увидела она шаровары мужские, исподние, что невесть каким Макаром в женский сундук затесались.
Мигом схватила острый нож и к штанам тем кинулась, пока девки не спохватились и с глаз долой не унесли.
Старостиха закудахтала, как квочка – подумала, наверное, что Елена отомстить ей решила за обиды былые, за щипки болезненные, да тумаки.
Но, нет – Елена штаны исподние обкромсала коротко, да на себя скоренько нацепить поспешила.
Красота!
Трусы получились, хоть и фасону странного, но, всё ж, не с голым задом ей теперича шастать. Какое-никакое, а, всё ж, бельишко.
Она и платье натянула на себя без посторонней помощи и радовалась тому, что одежда у неё чистая, без вшей и прочей живности. А кто там знает, что по сиротским тряпкам прыгало? Елена до этого момента в речке купалась. Бочки здоровой у вдовы, её приютившей, отродясь не водилось.
И грудь свою Елена прикрыла от глаз завидущих – все ж, четвёртый размер, при талии тонкой, да личике смазливом – убойная сила! А тут, ходят всякие желающие, покушаются!
В это время, как раз и служивый на пороге образовался. Посмотрел строго, от Елены стыдливо глаза отвёл, ус длинный встопорщил.
– Готова? – спрашивает – Господин за девицей Арленой послал, значится. Ответу требует.
Лекарь, спохватившись, засуетился, всех посторонних из горницы пузом своим обильным и вытолкнул прочь, а сам на Елену пальцем тычет.
– Ложись красавица. – голос у лекаря сладкий, предвкушающий. Видать, тоже ценитель ягоды-малинки.
Елена набычилась, ноги сдвинула плотно – не дам в организме ковырялками копаться! Не мог раньше рассмотреть то, что требовалось?
– Раздеваться? – обречённо спросила девушка, вспомнив о неполученных двадцати плетях. Снимать, с таким трудом обретённые труселя ей, ох как, не хотелось!