Горожане были деловиты и спешили по своим делам, все были одеты в добротные и хорошо пошитые одежды. Лица были сытые. «Неплохо стали жить люди на торжище» думал я проезжая мимо богатых лавок и торговых рядов. С высоты моего коня было видно, что дома чуть не на тор уходят вглубь от дороги. Проезды все были широкими и просторными. Места брали с избытком. По торному шляху и по основным ответвлениям даже были выделены отдельные пешеходные зоны, чтоб пешие с конными не смешивались.
В самом центре стоял огромный храм Пяти Богов. Религия меня так же поражала. Все вроде знакомо, но как в тумане. Главный бог мира был Бог-проводник. По приданиям древним этого мира они пришли из краев далеких в пустынные земли, и привел их Бог Зильмарон путник – проводник. С ним было еще четверо: Бог Кладриэль – бог войны и покровитель воинов, моряков, кузнецов, Бог Сорантел он же покровитель всех наук и две Богини. Ия – Богиня, всего живого и не живого мира, она же покровительница ремесел и Богиня Стать – мать прародительница всего народа и покровительница искусств и врачевания. Они привели народ в эти земли и создали им новое письмо, новую речь, новые имена дали. Все они, особенно Кладриэль и Ия были будто знакомы мне. Кладриэля всегда изображали с крыльями огромными за спиной, а Ия всегда изображалась не стоящей на земле, а как бы висящей в воздухе. У каждого из них висел на груди кристалл размером с голову младенца. В этом кристалле всегда горела лампада, освещая красным светом их статуи. Их всегда изображали одинаково. Первым стоял Кладриэль, возле него Стать, через ощутимый промежуток стояла Ия и Сорантел. Над ними всеми, по центру группы, возвышался одинокий Бог Зильмарон. На его груди висело сразу три кристалла, образуя перевернутый треугольник. Приведя народ в земли эти они, убедившись, что люди выживут, ушли дальше, пообещав вернуться, и проверить, как живут люди ими в этот мир приведенные.
Сколько я не напрягал свой мозг, не мог вспомнить, где я видел и слышал подобные имена. Память отказывала мне. Я как слепой бродил по уголкам своей памяти, натыкаясь иногда на очертания знакомых вещей.
Напротив храма стоял трехэтажный дворец разукрашенный. Рядом была судейская управа и казармы личного отряда наместника княжего. Заметив такие перемены, я спросил у стражника: