– Да, ты говорила. Слушай, мы ведь с тобой друзья?
– Ну да, а почему ты спрашиваешь?
– Ты помнишь, как мы остались на крыше?
– Конечно. Ну и наглый ты был, не то, что теперь.
– Не провоцируй, – улыбаюсь я.
– А что мне остается?! Девушка к нему прилетела из самого Рима, а он!
– Ну, девушка прилетела не ко мне, а по своим делам. Если б не Фейсбук, вообще бы обо мне не вспомнила. Ты наших-то кого-нибудь видела? Слушай! Я же тебе не сказал! Мы в прошлом году встречались с Васькой! Тоже, кстати, через Фейсбук. Посидели в «Якитории», там, рядом, в «свечке». Ванюшу поминали… Жаль его. Мог бы еще пожить.
– Это вряд ли. Он много пил, особенно после нашего развода. Слушай, а он тогда читал? Ну, на Арбате?
– Ванюша? Он же вообще стихов не писал. Ты не помнишь что ли?.. Редкий был экземпляр. Прости.
– За что?
……
– Как только входит бог вина, – затягивает нараспев Васька, поднимая бутылку над головой, – Душа становится ясна. Гляжу на мир, исполнясь мира, И златом я и серебром – Каким ни захочу добром – Богаче Креза или Кира.
– Ронсар? – интересуюсь я
– Ясен пень! – не меняя интонации отвечает Василевс.
– Перевод твой?
– Левика, – виновато улыбается Васька, – Иван Иваныч, ты что там строишь?
– Глянь, Юлька, Ванечка свил тебе гнездо из газет. Иди, отложи яичко, – смеюсь я.
– Никакой Леблан не беспонтовый, между прочим. А Ванечку нашего ты не обижай, – говорит Юлька, – Он хороший. Он увезет меня в Италию.
……
– Неужели он тебе так и не рассказал? – голос выдает меня неожиданной хрипотцой. – Вы же с ним десять лет прожили, да?
– Что не рассказал?
– Пошли к выходу, следующая наша.
– Что не рассказал?!
……
«Агдам» быстро кончается. Юлька с Василевсом уходят в магазин, и мы с Ввнюшей остаемся вдвоем. Я – с двумястами горючего в полупустом желудке, и он – тверезый, как бетюнский палач.
Закинув за голову руки, я лежу на теплой жестяной кровле, наблюдая как на абсолютно голубом небе чертит шероховатую белую линию серебристая точка самолета.
– Слышь, Антон? Нужно поговорить.
– Ну, говори.
– Я насчет Юли.
– Что насчет Юли? – поворачиваю голову к Ванюше.
Он стоит надо мной, еще забавнее отсюда, снизу, и я улыбаюсь несоответствию ракурса фигуре.
– Она твоя девушка? – Ванюша наливается не свойственной ему маджентой.
– Что ты хочешь? Говори прямо.
– Я хочу на ней жениться. Ты же ее трахнешь и бросишь, как остальных.