– Ну, что же… видимо, сегодня день импровизаций и творчества. Отбивная, – толстая, кровавая отбивная обязательно будет в нашем меню! Но, к сожалению, не сегодня…
Он достал все, что было в холодильнике, и начал колдовать.
Разморозив пельмени в микроволновке, Михаил вытащил из них мясо и, мелко порезав, бросил его жариться на сковородке.
Лихо орудуя ножом, он быстро порубил помидор на небольшие кубики и смешал его с мясом.
Буханку хлеба просто разрезал вдоль, всю верхнюю часть и мякиш из нижней он выбросил в мусорное ведро, – в голове мелькнула мысль, что, наверное, старые люди, увидав такое, осудили бы его за расточительство. Но кулинария, – как, впрочем, и все остальное, требовала жертв. И он, вырезав в оставшейся части хлеба еще и донышко, немного крякнул от пришедшего к нему чувства удовольствия.
Недолго поорудовав лопаткой и вилкой, Михаил достаточно быстро разместил мясо с помидорами внутри хлебной рамки. На сковородке шкворчало, готовящаяся еда наполнила кухню дивными ароматами.
Желание начать пробовать стало терзать его появившейся слюной, но интерес к процессу творения был сильнее, и он продолжил.
Убавив огонь, мужчина закрыл мясо внутри хлебной рамки сыром.
– Так, – сказал он сам себе, – а теперь и последний штрих. Где тут наше дно из хлебной горбушки?.. Ага, вот и оно… – Михаил как можно симметричнее вырезал в корке три кружочка, сантиметров пяти-шести в диаметре, и опустил созданную им конструкцию на слой сыра.
По очереди взяв три яйца, он аккуратно разбил их, распределив желтки в вырезанных в корке хлеба отверстиях. А после, накрыв сковородку крышкой, он просто выключил газ.
Теперь нужно было ждать, когда проснется его голодная фурия и потребует еды. Оглядевшись по сторонам, Михаил заметил, что на столе и разделочной доске остались остатки сыра и хлеба. Его голодный живот с новой силой потребовал еды, и он, налив себе крепкого горячего чая, стал медленно подбирать крошки со стола.
Солнце село, дом погружался в темноту, а Марго спала уже больше часа. Гонимый любопытством, он тихонечко поднялся на второй этаж и прошел в спальню.
Запах секса, ее влаги и разгоряченного тела еще стоял тут, словно «это» закончилось только секунду назад.
Она лежала, укутавшись в одеяло с головой, и тихонько сопела.
Михаилу захотелось дотронуться до нее, провести ладонью под одеялом, ощутить наготу и красоту линий, подаренных ей природой.