Руслану только что открылась истина: те, кто выполняет долг под дулом пистолета или под любым другим принуждением – никакие не герои. Они рабы. Они лишены свободы. А значит – понимание этого ослепило его – те, кто добровольно исполняет долг… свободны!
Есть люди, у которых долг в крови и потому их невозможно принудить к его исполнению. Они сами решают, что такое их долг.
Это было так просто… Он не мог понять, почему не осознал этого раньше. Именно об этом и было написано в лежащей дома книге про игру в бисер.
Ассоциации сделали своё дело: его долгом была Игра. Словно кто-то вдул эту истину в его мозг. Но на самом деле он дошел до неё сам, сейчас, здесь, в ветхом унылом классе.
И он понял, что исполнит долг, чего бы ему это ни стоило.
До конца урока Руслан сидел за партой с отсутствующей улыбкой. Лицо его было так странно, что даже Швабра не решалась прикрикнуть на него, хотя ей очень хотелось.
Вчера же, в пятницу, юноша со всей непреложностью понял, что его Игра началась.
Палыч никак не проявлялся. И не было Инги. В классе шептались, что из Афганистана пришла похоронка на её брата. На самом деле командир погибшего Юрия – старый друг его отставника-отца – дал телеграмму родителям. Руслану было тоскливо и тошно, но на время перестал думать об Инге и её брате, когда его вызывал в кабинет Шеф. Гадая, что за взбучка предстоит (за другим учеников сюда не вызывали), Руслан с удивлением увидел сидящего рядом с директором мужчину средних лет, чисто выбритого, в неброском костюме и с внимательными глазами.
– Михаил Андреевич, – обратился он к Шефу, – нельзя ли нам с мальчиком поговорить наедине?
Шеф моментально вскочил и, угодливо изогнувшись, выскочил из кабинета.
– Садись, Руслан, – пригласил мужчина. – Ты догадываешься, кто я?
– Милиция? – неуверенно предположил мальчик.
– КГБ, – коротко сообщил пришелец. – Майор Иванов.
«Никакой он не майор, и никакой не Иванов», – словно бы некто вбросил эту мысль в голову Руслана, но он не выпустил её на лицо и лишь доверчиво кивнул.
– Я тут по поводу твоего учителя истории.
– Пал Палыча?
– Да. Видишь ли, он исчез, и мы подозреваем, что его могли похитить враги.
– Какие?
– Ты не спрашиваешь, чем их так заинтересовал протой школьный учитель, – глядя в упор, проговорил чекист. – На твоем месте я бы думал, прежде чем отвечать на вопросы…