Не успела я произнести эти слова, как, разумеется, уже пожалела о своей вспыльчивости. Но я была в каком-то исступлении и не вполне сознавала, что говорила. Я с самого детства была подвержена сильным припадкам гнева, иногда по самому ничтожному поводу. Правда, в течение последних лет я в значительной степени избавилась от таких вспышек. И вот теперь снова не сдержалась…
В черных глазах Люси загорелся гнев, но Веда смотрела на меня с грустью. Я была не в силах выносить ее взгляд и убежала.
Вскоре, запыхавшись, я остановилась в роще, которая тянулась на несколько миль вокруг нашего дома.
Я всегда любила лес, любовалась ветвистыми дубами и буковыми деревьями. Прохаживаясь теперь под их сенью, я вспомнила выражение лица Веды и от души пожалела о том, что так обидела ее.
«Кажется, я становлюсь совершенно невыносимой, – подумала я. – Если так будет продолжаться, то мне надо будет поговорить с отцом. Я скажу ему, что эти девицы должны уехать от нас, или же я сама уеду из дома, потому что я уже действительно больше не могу их терпеть. Ах, Боже мой! Как бы я хотела с кем-нибудь посоветоваться, поговорить по душам!»
И только я так подумала, как вдруг увидела среди деревьев Сесилию, собиравшую в свой передник валежник для очага. На руке у нее висела корзинка, наполненная чудными полевыми лютиками.
– Ах, это ты, Сесилия! – вскричала я и побежала к ней. Кажется, никогда в жизни я так не радовалась встрече, как теперь, когда увидела свою прежнюю любимую подружку. – Как я рада тебя видеть! – продолжала я и, обвив руками шею Сесилии, разразилась горючими слезами.
– Полноте, мисс Мэгги! – утешала меня Сесилия. – Да что это такое с вами, говорите же скорее, милая мисс Мэгги! Что случилось?
От волнения Сесилия выронила из передника собранный ею хворост, корзинка свалилась с ее руки и опрокинулась, цветы рассыпались по траве.
– Ах, да что же это с вами, мисс Мэгги? – повторила она. – Не плачьте, пожалуйста! Да что же это такое?..
– Я несчастна, совсем, совсем несчастна! Сердце мое разрывается! – с трудом выговорила я и, сев на землю, продолжала плакать – до тех пор, пока слезы не иссякли.
Сесилия присела рядом со мной.
– Перестаньте же, мисс Мэгги, – она обнимала меня и успокаивала своим ласковым, нежным голоском.
Наконец я приподняла свое заплаканное лицо с опухшими от слез глазами.